2.3. Философские основания науки

3.1. Преднаука Древнего Востока. Научные знания Античности.

3.2. Наука эпохи Средневековья. Основные черты

3.3. Наука Нового Времени. Основные черты классической науки

3.4. Неклассическая наука

3.5. Современная постнеклассическая наука. Синергетика

4.1. Традиции и новации в развитии науки. Научные революции, их типы

4.2. Формирование частных теоретических схем и законов. Выдвижение гипотез и их предпосылки

4.3. Построение развитой научной теории. Теоретические модели.

5.1. Философская проблематика естественных наук. Основные принципы современной физики

5.2. Философские проблемы астрономии. Проблема стабильности и

5.3. Философские проблемы математики. Специфика математических

6.1. Особенности научно-технического знания. Смысл вопроса о сущности техники

6.2. Понятие «техника» в истории философии и культуры

6.3. Инженерная деятельность. Основные этапы инженерной деятельности. Усложнение инженерной деятельности

6.4. Философия техники и глобальные проблемы современной цивилизации. Гуманизация современной техники

7.1. Понятие информации. Роль информации в культуре. Информационные теории в объяснении эволюции общества

7.2. Виртуальная реальность, ее концептуальные параметры. Виртуальность в истории философии и культуры. Проблема симулякров

7.3 Философский аспект проблемы построения «искусственного интеллекта»

8.1. Науки естественные и гуманитарные. Научный рационализм в перспективе философской антропологии

8.2. Субъект и объект социально-гуманитарного знания: уровни рассмотрения. Ценностные ориентации, их роль в социально-гуманитарных науках

8.3. Проблема коммуникативности в социально-гуманитарных науках.

8.4. Объяснение, понимание, интерпретация в социально-гуманитарных

3.1. Преднаука Древнего Востока. Научные знания Античности.

1. Необходимо признать, что наиболее развитая по тем временам (до VIв. до н. э.) в аграрном, ремеслен­ном, военном, торговом отношении восточная цивили­зация (Египет, Месопотамия, Индия, Китай) выработа­ла определенные знания.

Разливы рек, необходимость количественных оце­нок затопленных площадей земли стимулировали раз­витие геометрии, активная торговля, ремесленная, строительная деятельность обусловливали разработку приемов вычисления, счета; морское дело, отправле­ние культов способствовали становлению «звездной науки» и т. д. Таким образом, восточная цивилизация располагала знаниями, которые накапливались, храни­лись, передавались от поколений к поколениям, что позволяло им оптимально организовывать деятель­ность. Однако, как отмечалось, факт наличия некото­рого знания сам по себе не конституирует науку. На­уку определяет целенаправленная деятельность по выработке, производству нового знания. Имела ли место такого рода деятельность на Древнем Востоке?

Знания в самом точном смысле вырабатывались здесь путем популярных индуктивных обобщений не­посредственного практического опыта и циркулирова­ли в социуме по принципу наследственного професси­онализма: а) передача знаний внутри семьи в ходе ус­воения ребенком деятельностных навыков старших; б) передача знаний, которые квалифицируются как иду­щие от бога - покровителя данной профессии, в рам­ках профессионального объединения людей (цех, кас­та), в ходе их саморасширения. Процессы изменения знания протекали на Древнем Востоке стихийно; отсут­ствовала критико-рефлексивная деятельность по оценке генезиса знаний - принятие знаний осуществлялось на бездоказательной пассивной основе путем «насиль­ственного» включения человека в социальную деятель­ность по профессиональному признаку; отсутствовала интенция на фальсификацию, критическое обновление наличного знания; знание функционировало как набор готовых рецептов деятельности, что вытекало из его уз­коутилитарного, практико-технологического характера.

2. Особенностью древневосточной науки является отсутствие фундаментальности. Наука, как указывалось, представляет не деятельность по выработке рецептур-но-технологических схем, рекомендаций, а самодостаточ­ную деятельность по анализу, разработке теоретических вопросов - «познание ради познания». Древневосточная же наука ориентирована на решение прикладных задач. Даже астрономия, казалось бы, не практическое заня­тие, в Вавилоне функционировала как прикладное искус­ство, обслуживавшее либо культовую (времена жерт­воприношений привязаны к периодичности небесных явлений - фазы Луны и т. п.), либо астрологическую (вы­явление благоприятных и неблагоприятных условий для отправления текущей политики и т. д.) деятельность. В то время как, скажем, в Древней Греции астрономия пони­малась не как техника вычисления, а как теоретическая наука об устройстве Вселенной в целом.

3. Древневосточная наука в полном смысле слова не была рациональной. Причины этого во многом оп­ределялись характером социально-политического уст­ройства древневосточных стран. В Китае, например, жесткая стратификация общества, отсутствие демок­ратии, равенства всех перед единым гражданским законом и т. п. приводило к «естественной иерархии» людей, где выделялись наместники неба (правители), совершенные мужи («благородные» - родовая арис­тократия, государственная бюрократия), родовые об­щинники (простолюдины). В странах же Ближнего Во­стока формами государственности были либо откровен­ная деспотия, либо иерократия, которые означали отсутствие демократических институтов.

Антидемократизм в общественной жизни не мог не отразиться на жизни интеллектуальной, которая также была антидемократичной. Пальма первенства, пра­во решающего голоса, предпочтение отдавались не рациональной аргументации и интерсубъективному доказательству (впрочем, как таковые они и не могли сложиться на таком социальном фоне), а общественно­му авторитету, в соответствии с чем правым оказывал­ся не свободный гражданин, отстаивающий истину с позиций наличия оснований, а наследственный арис­тократ, власть имущий. Отсутствие предпосылок обще­значимого обоснования, доказательства знания (при­чиной этого являлись «профессионально-именные» правила подключения человека к социальной деятель­ности, антидемократизм общественного устройства), с одной стороны, и принятые в древневосточном обще­стве механизмы аккумуляции, трансляции знания - с другой, в конечном счете приводили к его фетишиза­ции. Субъектами знания, или людьми, которые в силу своего социального статуса репрезентировали «уче­ность», были жрецы, высвобожденные из материаль­ного производства и имевшие достаточный образова­тельный ценз для интеллектуальных занятий. Знание же, хотя и имеющее эмпирико-практический генезис, оставаясь рационально необоснованным, пребывая в лоне эзотеричной жреческой науки, освященной боже­ственным именем, превращалось в предмет поклоне­ния, таинство. Так отсутствие демократии, обусловлен­ная этим жреческая монополия на науку определили на Древнем Востоке ее нерациональный, догматичес­кий характер, в сущности превратив науку в разновид­ность полумистического, сакрального занятия, священ­нодейство.

4. Решение задач «применительно к случаю», вы­полнение вычислений, носящих частный нетеорети­ческий характер, лишало древневосточную науку си­стематичности. Успехи древневосточной мысли, как указывалось, были значительными. Древние матема­тики Египта, Вавилона умели решать задачи на «урав­нение первой и второй степени, на равенство и подо­бие треугольников, на арифметическую и геомет­рическую прогрессию, на определение площадей треугольников и четырехугольников, объема параллелепипедов»,1 им также были известны формулы объе­ма цилиндра, конуса, пирамиды, усеченной пирами­ды и т. п. У вавилонян имели хождение таблицы умно­жения, обратных величин, квадратов, кубов, решений уравнений типа х в кубе + х в 5вадрате = N и т. п.

Однако никаких доказательств, обосновывающих применение того или иного приема, необходимость вычислять требуемые величины именно так, а не ина­че, в древневавилонских текстах нет.

Внимание древневосточных ученых концентриро­валось на частной практической задаче, от которой не перебрасывался мост к теоретическому рассмотрению предмета в общем виде. Поскольку поиск, ориентиро­ванный на нахождение практических рецептов, «как поступать в ситуации данного рода», не предполагал выделение универсальных доказательств, основания для соответствующих решений были профессиональ­ной тайной, приближая науку к магическому действу. Например, не ясно возникновение правила о «квадра­те шестнадцати девятых, который, согласно одному папирусу восемнадцатой династии, представляет отно­шение окружности к диаметру»2.

Кроме того, отсутствие доказательного рассмотре­ния предмета в общем виде лишало возможности вы­вести необходимую о нем информацию, к примеру, о свойствах тех же геометрических фигур. Вероятно, поэтому восточные ученые, писцы вынуждены руко­водствоваться громоздкими таблицами (коэффициен­тов и т. п.), позволявших облегчить разрешение той или иной конкретной задачи на непроанализированный типичный случай.

Следовательно, если исходить из того, что каждый из признаков гносеологического эталона науки необ­ходим, а их совокупность достаточна для специфика­ции науки как элемента надстройки, особого типа ра­циональности, можно утверждать, что наука в этом понимании не сложилась на Древнем Востоке. По­скольку, хотя мы и крайне мало знаем о древневосточной культуре, не вызывает сомнении принципиальная несовместимость свойств обнаруживаемой здесь науки с эталонными. Иначе говоря, древневосточная культу­ра, древневосточное сознание еще не вырабатывало таких способов познания, которые опираются на дис­курсивные рассуждения, а не на рецепты, догмы или прорицания, предполагают демократизм в обсуждении вопросов, осуществляют дискуссии с позиций силы рациональных оснований, а не с позиций силы соци­альных и теологических предрассудков, признают га­рантом истины обоснование,а не откровение.

С учетом этого наше итоговое оценочное сужде­ние таково: тот исторический тип познавательной деятельности (и знания), который сложился на Древ­нем Востоке, соответствует донаучной стадии развития интеллекта и научным еще не является.

Античность. Процесс оформления в Гре­ции науки можно реконструировать следующим об­разом. О возникновении математики следует сказать, что вначале она ничем не отличалась от древневос­точной. Арифметика и геометрия функционировали как набор технических приемов в землемерной прак­тике, подпадая под технэ. Эти приемы «были так про­сты, что могли передаваться устно»1. Другими слова­ми, в Греции, как и на Древнем Востоке, они не име­ли: 1) развернутого текстового оформления, 2) строгого рационально-логического обоснования. Чтобы стать наукой, они должны были получить и то и другое. Когда это случилось?

У историков науки имеются на этот счет разные предположения. Есть предположение, что это сделал в VIв. до н. э. Фалес. Другая точка зрения сводится к утверждению, что это сделал несколько позже Демок­рит и др. Однако собственно фактическая сторона дела для нас не столь важна. Нам важно подчеркнуть, что это осуществилось в Греции, а не, скажем, в Египте, где существовала вербальная трансляция знаний от поколения к поколению, а геометры выступали в каче­стве практиков, а не теоретиков (по-гречески они на­зывались арпедонаптами, т. е. привязывающими верев­ку). Следовательно, в деле оформления математики в текстах в виде теоретико-логической системы необхо­димо подчеркнуть роль Фалеса и, возможно, Демокри­та. Говоря об этом, разумеется, нельзя обойти внима­нием пифагорейцев, развивавших на текстовой основе математические представления как сугубо абстракт­ные, а также элеатов, впервые внесших в математику ранее не принятую в ней демаркацию чувственного от умопостигаемого. Парменид «установил как необходимое условие бытия егомыслимость . Зенон отрицал, что точки, следовательно, и линии, и поверхность суть вещи, существующие в действительности, однако эти вещи в высшей степени мыслимые. Итак, с этих пор положено окончательное разграничение точек зрения геометрической и физической»1. Все это составляло фундамент становления математики как теоретико-рациональной науки, а не эмпирико-чувственного ис­кусства.

Следующий момент, исключительно важный для реконструкции возникновения математики, - разра­ботка теории доказательства. Здесь следует акценти­ровать роль Зенона, способствовавшего оформлению теории доказательства, в частности, за счет развития аппарата доказательства «от противного», а также Аристотеля, осуществившего глобальный синтез изве­стных приемов логического доказательства и обобщив­шего их в регулятивный канон исследования, на кото­рый сознательно ориентировалось всякое научное, в том числе математическое, познание.

Так, первоначально ненаучные, ничем не отличав­шиеся от древневосточных, эмпирические математи­ческие знания античных греков, будучи рационали­зированы, подвергшись теоретической переработке, логической систематизации, дедуктивизации, превра­тились в науку.

Охарактеризуем древнегреческое естествозна­ние - физику. Грекам были известны многочислен­ные опытные данные, составившие предмет изучения последующего естествознания. Греки обнаружили «притягательные» особенности натертого янтаря, маг­нитных камней, явление преломления в жидких сре­дах и т. п. Тем не менее, опытного естествознания в Греции не возникло. Почему? В силу особенностей надстроечных и социальных отношений, господство­вавших в античности. Отправляясь от изложенного выше, можно сказать: грекам был чужд опытный, экс­периментальный тип познания в силу: 1) безраздельного господства созерцательности; 2) идиосинкразии к отдельным «малозначащим» конкретным действиям, считавшимся недостойными интеллектуалов - свобод­ных граждан демократических полисов и неподходя­щим для познания нерасчленимого на части мирового целого.

Греческое слово «физика» в современных иссле­дованиях по истории науки не случайно берется в кавычки, ибо физика греков - нечто совсем иное, нежели современная естественно-научная дисципли­на. У греков физика - «наука о природе в целом, но не в смысле нашего естествознания». Физика была такой наукой о природе, которая включала познание не путем «испытания», а путем умозрительного уясне­ния происхождения и сущности природного мира как целого. По сути своей это была созерцательная наука, очень схожая с более поздней натурфилософией, ис­пользующей метод спекуляции.

Усилия античных физиков нацеливались на поиск первоосновы (субстанции) сущего - архэ - и его эле­ментов, стихий - стоихенон.

За таковые Фалес принимал воду, Анаксимен - воздух, Анаксимандр - апейрон, Пифагор - число, Парменид - «форму» бытия, Гераклит - огонь, Анак­сагор - гомеомерии, Демокрит - атомы, Эмпедокл - корни и т. д. Физиками, таким образом, были все до-сократики, а также Платон, развивший теорию идей и Аристотель, утвердивший доктрину гилеморфизма. Во всех этих с современной точки зрения наивных, неспециализированных теориях генезиса, строения природы последняя выступает как целостный, синк­ретичный, нерасчленимый объект, данный в живом созерцании. Поэтому не приходится удивляться, что единственно подходящей формой теоретического ос­воения такого рода объекта могла быть умозритель­ная спекуляция.

Нам предстоит ответить на два вопроса: каковы предпосылки возникновения в античности комплекса естественно-научных представлений и каковы причи­ны, обусловившие их именно такой гносеологический характер?

К числу предпосылок возникновения в эпоху ан­тичности описанного выше комплекса естественно­научных представлений относятся следующие. Во-пер­вых, утвердившееся в ходе борьбы с антропоморфиз­мом (Ксенофан и др.) представление о природе как некоем естественно возникшем (мы не отваживаемся сказать «естественно-историческом») образовании, имеющем основание в самом себе, а не в темисе или номосе (т. е. в божественном или человеческом зако­не). Значение элиминации из познания элементов антропоморфизма заключается в разграничении обла­сти объективно-необходимого и субъективно-произ­вольного. Это как гносеологически, так и организаци­онно позволяло соответствующим образом нормировать познание, ориентировать его на совершенно опреде­ленные ценности и во всяком случае не допускать возможности ситуации, когда мираж и достоверный факт, фантазм и результат строго исследования оказы­вались слитыми воедино.

Во-вторых, укоренение идеи «онтологической не­релятивности» бытия, явившееся следствием критики наивно эмпирического мировоззрения беспрестанно­го изменения. Философско-теоретический вариант этого мировоззрения разработал Гераклит, в качестве центрального понятия своей системы принявший по­нятие становления.

Оппозиция «знание - мнение», составляющая сущность антитетики элеатов, проецируясь на онтоло­гический комплекс вопросов, приводит к обоснованию двойственности бытия, которое слагается из неизмен­ной, нестановящейся основы, представляющей пред­мет знания, и подвижной эмпирической видимости, выступающей предметом чувственного восприятия и / мнения (по Пармениду, есть бытие, а небытия нет, как у Гераклита; нет собственно и перехода бытия в небы­тие, ибо то, что есть- есть и может быть познано). Поэтому фундамент онтологии Парменида в отличие от Гераклита составляет закон тождества, а не закон борьбы и взаимопереходов, принятый им -по сугубо гносеологическим соображениям.

Взгляды Парменида разделял Платон, разграничи­вавший мир знания, коррелированный с областью инвариантных идей, и мир мнения, коррелированный с чувственностью, фиксирующей «естественный по­ток» сущего.

Результаты продолжительной полемики, в которой приняли участие практически все представители ан­тичной философии, обобщил Аристотель, который, раз­вивая теорию науки, подытожил: объект науки должен быть устойчивым и носить общий характер, между тем у чувственных предметов этих свойств нет; таким об­разом, выдвигается требование особого, отдельного от чувственных вещей, предмета.

Идея умопостигаемого предмета, неподвластного сиюминутным изменениям, с гносеологической точки зрения являлась существенной, закладывая основы возможности естественно-научного знания.

В-третьих, оформление взгляда на мир как на вза­имосвязанное целое, проникающее все сущее и дос­тупное сверхчувственному созерцанию. Для перспек­тив оформления науки данное обстоятельство имело существенное гносеологическое значение. Прежде всего, оно способствовало учреждению столь фунда­ментального для науки принципа, как каузальность, на фиксации которого, собственно, базируется наука. Кроме того, обусловливая абстрактно-систематичный характер потенциальных концептуализации мира, оно стимулировало возникновение такого неотъемлемого атрибута науки, как теоретичность, или даже теорийность, т. е. логически обоснованное мышление с исполь­зованием понятийно-категориального арсенала.

Таковы в самой конспективной форме предпосыл­ки возникновения в эпоху античности комплекса есте­ственно-научных представлений, которые выступали лишь прообразом будущей естественной науки, но сами по себе ею еще не являлись. Перечисляя причи­ны этого, укажем на следующие.

1. Существенной предпосылкой возникновения есте­ствознания в Античности, как указывалось, была борьба с антропоморфизмом, завершившаяся офор­млением программы архэ, т. е. поиска естествен­ной монистической основы природы. Эта програм­ма, конечно, способствовала утверждению понятия естественного закона. Однако и препятствовала ему ввиду своей фактической неконкретности и при учете равноправности многочисленных претендентов - стихий на роль архэ. Здесь срабаты­вал принцип недостаточного основания, который не допускал унификации известных «фундамен­тальных» стихий, не позволяя выработать понятие единого принципа порождения (в перспективе закона). Таким образом, хотя по сравнению с си­стемами теогонии, в этом отношении довольно бес­порядочными и только намечающими тенденцию к монизму, «фисиологические» доктрины досократиков монистичны, монизм со своей, так ска­зать, фактической стороны, не был глобальным. Иначе говоря, хотя в пределах отдельных физи­ческих теорий греки были монистами, они не могли организовать картину онтологически еди­нообразно (монистично) возникающей и изменя­ющейся действительности. На уровне культуры в целом греки не были физическими монистами, что, как указывалось, препятствовало оформлению по­нятий универсальных природных законов, без которых не могло возникнуть естествознание как наука.

2. Отсутствие в эпоху Античности научного есте­ствознания обусловливалось невозможностью при­менения в рамках физики аппарата математики, поскольку, по Аристотелю, физика и математика - разные науки, относящиеся к разным предметам, между которыми нет общей точки соприкоснове­ния. Математику Аристотель определял как науку о неподвижном, а физику - как науку о подвиж­ном бытии. Первая являлась вполне строгой, вто­рая же, по определению, не могла претендовать на строгость - этим и объяснялась их несовмести­мость. Как писал Аристотель, «математической точности нужно требовать не для всех предметов, а лишь для нематериальных. Вот почему этот спо­соб не подходит для рассуждающего о природе, ибо вся природа, можно сказать, материальна»1. Не бу­дучи сращена с математикой, лишенная количественных методов исследования, физика функцио­нировала в античности как противоречивый сплав фактически двух типов знания. Одно из них - теоретическое природознание, натурфилософия - было наукой о необходимом, всеобщем, существен­ном в бытии, использовавшей метод абстрактного умозрения. Другое - наивно эмпирическая систе­ма качественных знаний о бытии - в точном смыс­ле слова даже не было наукой, поскольку с точки зрения гносеологических установок античности не могла существовать наука о случайном, данном в восприятии бытии. Естественно, невозможность введения в контекст того и другого точных количе­ственных формулировок лишала их определенно­сти, строгости, без чего естествознание как наука не могло оформиться.

3. Несомненно, в Античности проводились отдельные эмпирические исследования, примером их могут быть выяснение размера Земли (Эратосфен), из­мерение видимого диска Солнца (Архимед), вы­числения расстояния от Земли до Луны (Гиппарх, Посидоний, Птолемей) и т. д. Однако Античность не знала эксперимента как «искусственного вос­приятия природных явлений, при котором устра­няются побочные и несущественные эффекты и которое имеет своей целью подтвердить или оп­ровергнуть то или иное теоретическое предполо­жение».

Это объяснялось отсутствием социальных санкций на материально-вещественную деятельность свободных граждан. Добропорядочным, общественно значимым знанием могло быть только такое, которое было «непрак­тичным», удаленным от трудовой деятельности. Подлин­ное знание, будучи всеобщим, аподиктичным, ни с ка­кой стороны не зависело, не соприкасалось с фактом ни гносеологически, ни социально. Исходя из сказанно­го очевидно, что научное естествознание как фактуаль-но (экспериментально) обоснованный комплекс теорий сформироваться не могло.

Естествознание греков было абстрактно-объясни­тельным, лишенным деятельностного, созидательного компонента. Здесь не было места для эксперимента как способа воздействия на объект искусственными сред­ствами с целью уточнить содержание принятых абст­рактных моделей объектов.

Для оформления же естествознания как науки одних навыков идеального моделирования действитель­ности недостаточно. Помимо этого нужно выработать технику идентификации идеализации с предметной об­ластью. Это означает, что «от противопоставления иде­ализированных конструкций чувственной конкретнос­ти следовало перейти к их синтезу».

А это могло произойти лишь в иной социальности, на основе отличных от имевшихся в Древней Греции общественно-политических, мировоззренческих, акси­ологических и других ориентиров мыслительной дея­тельности.

Вместе с тем не вызывает сомнения факт оформ­ления науки именно в лоне античной культуры. Иначе говоря, древневосточная ветвь науки в ходе развития цивилизации оказалась бесперспективной. Является ли данное заключение окончательным? Для нас - да. Однако это не означает невозможности других мнений.

Древний этап синкретического сосуществования философии и науки намечает тем не менее предпосыл­ки их дифференциации. Объективная логика сбора, систематизации, концептуализации фактического ма­териала, рефлексия вечных проблем бытия (жизнь, смерть, природа человека, его назначение в мире, индивид перед лицом тайн Вселенной, потенциал по­знающей мысли и т. д.) стимулируют обособление дис­циплинарной, жанровой, языковой систем философии и науки.

В науке автономизируются математика, естествоз­нание, история.

В философии упрочаются онтология, этика, эсте­тика, логика.

Начиная, пожалуй, с Аристотеля философский язык отходит от обыденной разговорной и научной речи, обогащается широким спектром технических терминов, становится профессиональным диалектом, кодифици­рованной лексикой. Далее идут заимствования из эл­линистической культуры, ощущается латинское влия­ние. Сложившаяся в Античности выразительная база философии составит основу различных философских школ в будущем.

"

Один из подходов разработан В. С. Степиным: две стадии (где 1- характеризует зарождающуюся науку (преднаука) и 2 - наука в собственном смысле слова.), которые соответствуют двум различным методам построения знаний и двум формам прогнозирования результатов деятельности.

Тем самым науке как таковой предшествует доклассический этап (преднаука) , где зарождаются элементы (предпосылки) науки - это зачатки знаний на Древнем Востоке, в Греции и Риме, а средние века до 16-17 вв, явл исходным пунктом естествознания. Преднаука же изучает те вещи и способы их изменений, с которыми человек многократно сталкивается в своей практической деятельности и обыденном опыте. Деятель-ность мышления - идеализированная схема практических действий

Причины возникновения науки в 16-17 вв .:

Общественно-экономические (утверждение капитализма и острая потребность в росте его производительных сил),

Социальные (перелом в духовной культуре, подрыв господства религии) условий,

Необходим был опр уровень развития самого знания.

В общественной жизни стал формир-ся новый образ мира и стиль мышления, разрушивший предшествующую картину мироздания и приведший к оформлению к ориентацией на механистичность и количественные методы. Галилей впервые ввел в познание то, что стало характерной особенностью именно научного познания - мысленный эксперимент.

Характерные черты нового стиля мышления : отношение к природе как самодостаточному естественному, объекту; становление принципа строгой количественной оценки.

В это время резко возрастает интерес не только к частнонаучным знаниям, но и к общетеоретическим, методологическим, философским проблемам. В Новое время ускоренными темпами развивается процесс размежевания между философией и частными науками.

Процесс дифференциации знания идет по трем основным направлениям :

1. отделение науки от философии.

2. Выделение в рамках науки как целого отдельных частных наук - механики, астрономии, физики, химии, биологии и др.

3. Вычленение в целостном философском знании таких философских дисциплин, как онтология, философия природы, философия истории, гносеология, логика и др.
Классификация этапов развития науки:

1. Классическая наука (XVII-XIX вв.), исследуя свои объекты, стремилась при их описании и теоретическом объяснении устранить по возможности все, что относится к субъекту, средствам, приемам и операциям его деятельности. Имеет парадигму механику, ее картина мира строится на принципе жесткого (лапласовского) детерминизма, ей соответствует образ мироздания как часового механизма
2. Неклассическая наука (первая половина XX в.) Парадигма относительности, дискретности, квантования, вероятности, дополнительности.
3. Постнеклассичесая наука (вторая половина XX- начало XXI в.) учитывает включенность субъективной деятельности в «тело знания». Основные черты нового образа науки выражаются синергетикой, изучающей общие принципы процессов самоорганизации, протекающих в системах самой различной природы

Наука в античный период.

Предпосылкой возн н знаний многие исслед истории науки считают миф. Миф -это особый тип мышления. В мифе совмещены два аспекта: диахронический (рассказ о прошлом, о первопредках, о первопредметах в «начальном» сакрально-священном времени) и синхронический (объяснение настоящего, а иногда и будущего).
В античности и средние века в основном имело место философское познание мира. Формир зачатков н знаний и методов античности и средневековья связывают с тем культурным переворотом, который произошел в древней Греции при «великой колонизации». Древние греки пытаются описать и объяснить возн, развитие и строение мира в целом. Эти их представления получили название натурфилософских. Основная деятель-ность ученого состояла в созерцании и осмыслении созерцаемого.
Среди значимых натурфилософских идей античности представляют интерес атомистика и элементаризм . Решение космогонической проблемы, поставленной Парменидом, далее развитая. Левкиппом и Демокритом. Платон объединил учение об элементах и атомистическую концепцию строения вещества, утверждая, что четыре элемента - огонь, воздух, вода и земля - не являются простейшими составными частями вещей. Аристотель (384-322 гг. до н.э.) создал всеобъемлющую систему знаний о мире. Для объяснения процессов движения, изменения развития вводит четыре вида причин: материальные, формальные, действующие и целевые.
Осн чертой эллинистической культуры стал индивидуализм, вызванный неустойчивостью соц-полит ситуации, невозм для человека влиять на судьбу полиса, усилившейся миграцией населения, возросшей ролью правителя и бюрократии. Это отразилось как на основных ф системах эллинизма - стоицизме (Зенон), скептицизме, эпикуреизме, неоплатонизме, так и на некоторых натурфилософских идеях.
Т.О., в античности появляются такие системы знаний, которые можно представить как первые теор модели . Но отсутствие экспериментальной базы не дает возможности рождения подлинно теор естествознания и науки в целом.

Древняя преднаука (или пранаука).

Зарождение науки в цивилизациях Древнего Востока (Вавилон, шумеры, Древний Египет): астрология, доевклидовагеометрия, грамоты, нумерологии.

Особенности древней преднауки: непосредственная связь с практикой; рецептурный, эмпирический, сакрально-кастовый, догматический характер знания.

Процесс вызревания научно-теоретического сознания связывается нами с серией концептуальных революций, обусловивших последовательность переходов от мифа к логосу, от логоса к преднауке и от преднауки к науке.

Зарождение научных знаний на Древнем Востоке и их особенности

Существует гипотеза, согласно которой из Древнего Египта пришли основные знания и тайные, оккультные учения, оказавшие сильное влияние на мировосприятие всех рас и народов, откуда заимствовали свои знания и Индия, и Персия, и Халдея, и Китай, и Япония, и даже Древняя Греция и Рим. Уже в 6-4-м тысячелетии до н. э. цивилизация Древнего Египта располагала глубокими знаниями в области математики, медицины, географии, химии, астрономии и др. Почти одновременно возникшие в Древнем Египте многообразные области человеческого знания – геометрия, анатомия, акустика, музыка, магия и философия – имеют самый древний возраст из всех ныне известных и существующих систем.

В 4-м тысячелетии до н. э. Древний Египет переживал активное развитие. Основой древнеегипетского хозяйства было ирригационное земледелие. Природно-климатические условия страны, в частности, происходившие с точной периодичностью разливы Нила, обусловили ритмичность и цикличность мировосприятия древних египтян, стабильный ритм жизнедеятельности страны. Развитие земледелия повлекло за собой развитие землемерия, как раньше называлась геометрия. Возникли и географические карты, отвечающие потребностям землемерия, т.е. геометрии. Однако это традиционное, исходящее из социальной природы познания объяснение возникновения той или иной области знания. В контексте же египтологии существует версия, согласно которой основные знания точных наук египтянам были переданы от более древней цивилизации; иногда упоминают об атлантах и Атлантиде, впрочем, подобные исторические свидетельства упираются в тупик, имя которому – легенда.

Древнеегипетская цивилизация, датируемая 6-4-м тысячелетием до н. э., представлена интереснейшей и во многом необычной концепцией освоения мира. Вряд ли ее, как и древнегреческую цивилизацию, можно назвать «детством человечества». Напротив, мощь и и знаковость древнеегипетской цивилизации поражает и ставит вопрос о логике преемственности в культурном развитии человечества. Ведь греки, обязанные своему «древнегреческому чуду» (как именовалась греческая цивилизаиия), знаниям, вывезенным из Древнего Египта и с Востока, не особенно распространялись об источниках и авторстве.

Известно, что даже знаменитый Пифагор изучал священную математику – науку чисел или всемирных принципов в храмах египетских жрецов. Он даже носил египетскую одежду и пурпурную повязку на лбу. И правильнее было бы говорить о священном знании Древнего Египта, удочерившего Элладу.

По мнению египтолога И. Шмелева, в настоящее время можно определенно сказать, что не греки были первооткрывателями фундаментальных законов, на которых держится связь миров. За тысячи лет до талантливых мужей Эллады жрецы Древнего Египта в совершенстве изучили и овладели секретами, которые заново открывали впоследствии. Египетские математики установили форму отношения длины окружности к диаметру (то самое «пи», равное 3,4), производили исчисления с дробями, решали уравнения с двумя неизвестными. Если следовать утверждению, что наука началась тогда, когда начали мерить, то этот критерий приемлем и к науке древнеегипетской цивилизации. Вклад египетской математики в мировую сокровищницу бесценен, несмотря на существующее представление, что потребности в математике не выходили за пределы элементарных, связанных с обыденной деятельностью. В Древнем Вавилоне математика достигла даже несколько большего развития, чем в Египте. Вавилоняне использовали шестидесятеричную систему исчисления, именно от них идёт традиция делить градус на 60 минут и минуту на 60 секунд. Для умножения и деления они составили обширные таблицы, в том числе таблицы степеней некоторых чисел до десятой степени включительно, пригодные одновременно и для отыскания корней. В Древнем Вавилоне умели решать линейные и квадратные уравнения, правильно вычислять площади прямоугольников, треугольников, трапеций, объёмы куба, параллелепипеда, призмы, пирамиды.

При этом мы не найдём у древневосточных математиков самого привычного нам элемента математики – доказательства. Правила вычисления заучивались как догма и передавались от одного поколения писцов к другому. Порукой верности служила вековая практика. При этом точные и приближённые формулы не разделялись, если только приближённая формула удовлетворяла практическим требованиям. Так, на практике формула прямоугольника, весьма приближённая, применялась в Египте для расчёта земельных участков, форма которых обычно бывала близка к прямоугольнику, и в этом случае давала достаточную точность. И в Индии, и в Китае того времени мы обнаруживаем большой арсенал практических знаний, умение проводить громоздкие операции с большими числами, но не находим основного звена математики как науки – доказательства.

Ответ на вопрос, чем же так оригинальна, кроме своего бесспорно древнейшего возраста, древнеегипетская преднаука, найти непросто из-за отсутствия полных и систематических источников.

Его можно лишь реконструировать, опираясь на оставшиеся памятники мудрости древних: «Книга мёртвых», «Тексты пирамид», «Тексты саркофагов», «Книга коровы», «Книга часов бдений», «Книга о том, что в загробном мире», «Книга дыхания» и т.д.

Поскольку исследование древней науки не является самоцелью, - нам важнопонять корни, динамику структуры, называемой наукой, постольку задачей предпринимаемого анализа является выяснение реальных возможностей древневосточной культуры генерировать науку.

Соотнесение фигурирующего на Древнем Востоке знания с эталоном научного знания показываетследующее.

1. Наиболее развитая по тем временам (до VIв. до н.э.)в аграрном, ремесленном, военном, торговом отношении восточнаяцивилизация (Египет, Месопотамия, Индия, Китай) выработала определённыезнания.

Разливы рек, необходимость количественных оценок затопляемых площадей стимулировали развитие геометрии: активная торговля, ремесленная, строительная деятельность обусловили разработку приемов вычисления, счета; морское дело, отправление культов способствовали становлению «звездной науки» и т.д. Таким образом, восточная цивилизация располагала знаниями, которые накапливались, хранились, передавались отпоколенийк поколениям, что позволяло им оптимально организовывать деятельность. Однако факт наличия знания сам по себе не конструирует науку. Науку определяет целенаправленная деятельность по выработке, производству знания. Имела ли место такого рода деятельность на Древнем Востоке?

Знания в самом точном смысле вырабатывались здесь путем популярных индуктивных обобщений, непосредственного практического опыта и циркулировали в социуме по принципу наследственного профессионализма:

а) передача знаний внутри семьи в ходе усвоения ребенком деятельностных навыков старших;

б) передача знаний, которые квалифицируются как идущие от бога - покровителя профессии, в рамках профессионального объединения людей (цех, каста), в ходе их саморасширения.

Процессы изменения знания протекали на Древнем Востоке стихийно; отсутствовала критико-рефлективная деятельность по оценке генезиса знаний - принятие знаний осуществлялось на бездоказательной пассивной основе путем «насильственного» включения человека в социальную деятельность по профессиональному признаку; отсутствовала интенция на фальсификацию, критическое обновление наличного знания; знание функционировало как набор готовых рецептов деятельности, что вытекало из его утилитарного, практико-технологического характера.

2. Особенностью древневосточной науки является отсутствие фундаментальности. Наука представляет собой не деятельность по выработке рецептурно-технологических схем, рекомендаций, а самодостаточную активность по анализу, разработке теоретических вопросов – «познание ради познания». Древневосточная же наука была ориентирована на решение прикладных задач. Даже астрономия, казалось бы, не практическое занятие, в Вавилоне функционировала как прикладное искусство, обслуживавшее либо культовую (времена жертвоприношений привязаны к периодичности небесных явлений - фазы Луны и т.п.), либо астрологическую (выявление благоприятных и неблагоприятных условий для отправления текущей политики и т.д.) деятельность. В то же время вДревней Греции, астрономия понималась не как техника вычисления, а как теоретическая наука об устройстве Вселенной в целом.

3. Древневосточная наука в полном смысле слова не была рациональной. Причины этого во многом определялись характером социально- политического устройства древневосточных стран. В Китае, например, жесткая стратификация общества, отсутствие демократии, равенства всех перед единым гражданским законом приводили к «естественной иерархии» людей (наместники неба - правители), совершенные мужи - «благородные» - родовая аристократия и государственная бюрократия, родовые общинники - простолюдины). В странах же Ближнего Востока формами государственности были либо откровенная деспотия, либо иерократия, означавшие отсутствие демократических институтов.

Антидемократизм в общественной жизни отражался на жизни интеллектуальной. Право решающего голоса, предпочтение отдавались не рациональной аргументации, а общественному авторитету. В соответствии с этим правым оказывался не свободный гражданин, отстаивающий истину с позиций наличия оснований, а наследственный аристократ, власть имущий. Отсутствие предпосылок общезначимого обоснования, доказательства знания, с одной стороны, и принятые в древневосточном обществе механизмы аккумуляции, трансляции знания, - с другой, в конечном счете приводили к с фетишизации. Субъектами знания, или людьми, которые в силу своего социального статуса репрезентировали «ученость», были жрецы, высвобожденные из материального производства и имевшие достаточный образовательный ценз для интеллектуальных занятий. Знание, даже имеющее эмпирико-практическое происхождение, оставалось рационально необоснованным, пребывало в лоне жреческой науки, освященной божественным именем, и превращалось в предмет поклонения, таинство. Так отсутствие демократии, обусловленная им жреческая монополия на науку определили на Древнем Востоке её нерациональный, догматический характер, превратив науку в разновидность полумистического, сакрального занятия, священнодейство.

Решающим условием перехода от преднауки к науке, объективно способствовавшим образованию зачатков структур, приведших к последующему расцвету рациональной мысли, был отказ от особой «логики» мифа, препятствующей оформлению столь фундаментальных принципов научной идеологии, как непротиворечивость, универсальность, инвариантность и т. п. В уме носителя мифологического сознания, которое на ранних стадиях развития также наличествует у ребенка, все сливается в единое целое, все трансформируется во все, в нём не проводится границы между реальным и нереальным, объективным и субъективным, подлинным и мнимым.



Элементы естественных знаний, знаний в области естественных наук, накапливались постепенно в процессе практической деятельности человека и формировались большей частью исходя из потребностей этой практической жизни, не становясь самодостаточным предметом деятельности. Выделяться из практической деятельности эти элементы начали в наиболее организованных обществах, сформировавших государственную и религиозную структуру и освоивших письменность: Шумер и Древний Вавилон, Древние Египет, Индия, Китай. Чтобы понять, почему одни моменты естествознания появляются ранее других, вспомним, области деятельности, знакомые человеку той эпохи:

Сельское хозяйство, включая земледелие и скотоводство;

Строительство, включая культовое;

Металлургия, керамика и прочие ремесла;

Военное дело, мореплавание, торговля;

Управление государством, обществом, политика;

Религия и магия.

Рассмотрим вопрос: развитие каких наук стимулируют эти занятия?

1. Развитие сельского хозяйства требует развития соответствующей с/х техники. Однако от развития последней до обобщений механики слишком долгий период, чтобы всерьез рассматривать генезис механики из, скажем, потребностей земледелия. Хотя практическая механика, несомненно, развивалась в это время. Например, можно проследить появление из примитивной древнейшей зернотерки, через зерновую мельницу (жернова) водяной мельницы (V-III вв. до н.э.) – первой машины в мировой истории.

2. Ирригационные работы в Древнем Вавилоне и Египте требовали знания практической гидравлики. Управление разливом рек, орошение полей при помощи каналов, учет распределяемой воды развивает элементы математики. Первые водоподъемные приспособления – ворот, на барабан которого был намотан канат, несущий сосуд для воды; «журавль» – древнейшие предки кранов и большинства подъемных приспособлений и машин.

3. Специфические климатические условия Египта и Вавилона, жесткое государственное регулирование производства диктовали необходимость разработки точного календаря, счета времени, а отсюда – астрономических познаний. Египтяне разработали календарь, состоящий из 12-ти месяцев по 30 дней и 5-ти дополнительных дней в году. Месяц был разделен на 3 десятидневки, сутки на 24 часа: 12 дневных часов и 12 ночных (величина часа была не постоянной, а менялась со временем года). Ботаника и биология еще долго не выделялись из сельскохозяйственной практики. Первые начатки этих наук появились только у греков.

4. Строительство, особенно грандиозное государственное и культовое требовали, по крайней мере, эмпирических знаний строительной механики и статики, а также геометрии. Древний Восток был хорошо знаком с такими механическими орудиями как рычаг и клин. На сооружение пирамиды Хеопса пошло 23 300 000 каменных глыб, средний вес которых равен 2,5 тонны. При сооружении храмов, колоссальных статуй и обелисков вес отдельных глыб достигал десятков и даже сотен тонн. Такие глыбы доставлялись из каменоломен на специальных салазках. В каменоломнях для отрыва каменных глыб от породы служил клин. Подъем тяжестей осуществлялся с помощью наклонных плоскостей. Например, наклонная дорога к пирамиде Хефрена имела подъем 45,8 м и длину 494,6 м. Следовательно, угол наклона к горизонту составлял 5,3 0 , и выигрыш в силе при поднятии тяжести на эту высоту был значительным. Для облицовки и пригонки камней, а возможно и при подъеме их со ступеньки на ступеньку, применялись качалки. Для поднятия и горизонтального перемещения каменных глыб служил также рычаг.

К началу последнего тысячелетия до н.э. народам Средиземноморья были достаточно хорошо известны те пять простейших подъемных приспособлений, которые впоследствии получили название простых машин: рычаг, блок, ворот, клин, наклонная плоскость. Однако до нас не дошел ни один древнеегипетский или вавилонский текст с описанием действия подобных машин, результаты практического опыта, видимо, не подвергались теоретической обработке. Строительство больших и сложных сооружений диктовало необходимость знаний в области геометрии, вычислении площадей, объемов, которое впервые выделилось в теоретическом виде. Для развития строительной механики необходимо знание свойств материалов, материаловедение. Древний Восток хорошо знал, умел получать очень высокого качества кирпич (в том числе обожженный и глазурованный), черепицу, известь, цемент.

5. В древности (еще до греков) было известно 7 металлов: золото, серебро, медь, олово, свинец, ртуть, железо, а также сплавы между ними: бронзы (медь с мышьяком, оловом или свинцом) и латуни (медь с цинком). Цинк и мышьяк использовались в виде соединений. Существовала и соответствующая техника для плавки металлов: печи, кузнечные мехи и древесный уголь как горючее, что позволяло достигнуть температуры 1500 0С для плавления железа. Разнообразие керамики, производимой древними мастерами, позволило, в частности, археологии в будущем стать почти точной наукой. В Египте варили стекло, причем разноцветное, с применением разнообразных пигментов-красителей. Широкой гамме пигментов и красок, применявшихся в различных областях древнего мастерства, позавидует современный колорист. Наблюдения над изменениями природных веществ в ремесленной практике, наверное, послужили основой для рассуждений о первооснове материи у греческих физиков. Некоторые механизмы, применяемые ремесленниками, чуть ли не до сей поры, изобретены в глубокой древности. Например, токарный станок (конечно, ручной, деревообрабатывающий), прялка.

6. Нет нужды долго распространяться о влиянии торговли, мореплавания, военного дела на процесс возникновения научных знаний. Отметим только, что даже простейшие виды оружия должны делаться с интуитивным знанием их механических свойств. В конструкции стрелы и метательного копья (дротика) уже заложено неявное понятие об устойчивости движения, а в булаве и боевом топоре – оценка значения силы удара. В изобретении пращи и лука со стрелами проявилось осознание зависимости между дальностью полета и силой броска. В целом, уровень развития техники в военном деле был значительно выше, чем в сельском хозяйстве, особенно в Греции и Риме. Мореплавание стимулировало развитие той же астрономии для координации во времени и пространстве, техники строительства судов, гидростатики и многого другого. Торговля способствовала распространению технических знаний. Кроме того, свойство рычага – основы любых весов было известно задолго до греческих механиков-статиков. Следует отметить, что в отличие от сельского хозяйства и даже ремесла, эти области деятельности были привилегией свободных людей.

7. Управление государством требовало учета и распределения продуктов, платы, рабочего времени, особенно, в восточных обществах. Для этого были нужны хотя бы начатки арифметики. Иногда (Вавилон) государственные нужды требовали знаний астрономии. Письменность, сыгравшая важнейшую роль в становлении научных знаний – во многом продукт государства.

8. Взаимоотношения религии и зарождающихся наук предмет особого глубокого и отдельного исследования. В качестве примера укажем лишь, что связь между звездными небом и мифологией египтян очень тесная и прямая, а потому развитие астрономии и календаря диктовалось не только нуждами сельского хозяйства. В дальнейшем, в контексте материала лекций, мы будем обращать внимание на эти связи.

Постараемся просуммировать сведения о том, что было выделено на Древнем Востоке как теоретическое знание.

Математика.

Известны египетские источники II-го тысячелетия до н.э. математического содержания: папирус Ринда (1680 г. до н.э., Британский музей) и Московский папирус. Они содержат решение отдельных задач, встречающихся в практике, математические вычисления, вычисления площадей и объемов. В Московском папирусе дана формула для вычисления объема усеченной пирамиды. Площадь круга египтяне вычисляли, возводя в квадрат 8/9 диаметра, что дает для числа пи остаточно хорошее приближение – 3,16. Несмотря на существование всех предпосылок Нейгебауэр /1/ отмечает достаточно низкий уровень теоретической математики в древнем Египте. Это объясняется следующим: “Даже в наиболее развитых экономических структурах древности потребность в математике не выходила за пределы элементарной домашней арифметики, которую ни один математик не назовет математикой. Требования же к математике со стороны технических проблем таковы, что средств древней математики было недостаточно для каких бы то ни было практических приложений”.

Шумеро-вавилонская математика была на голову выше египетской. Тексты, на которых основаны наши сведения о ней относятся к 2-м резко ограниченным и далеко отстоящим друг от друга периодам: большая часть – ко времени древневавилонской династии Хаммурапи 1800 – 1600 гг. до н.э., меньшая часть – к эпохе Селевкидов 300 – 0 гг. до н. э. Содержание текстов отличается мало, появляется лишь знак “0”. Невозможно проследить развитие математических знаний, все появляется сразу, без эволюции. Существует две группы текстов: большая – тексты таблиц арифметических действий, дробей и т.п., в том числе ученические, и малочисленная, содержащая тексты задач (около 100 из найденных 500 000 табличек).

Вавилоняне знали теорему Пифагора, знали очень точно значение главного иррационального числа — корня из 2, вычисляли квадраты и квадратные корни, кубы и кубические корни, умели решать системы уравнений и квадратные уравнения. Вавилонская математика носит алгебраический характер. Так же как для нашей алгебры ее интересует только алгебраические соотношения, геометрическая терминология не употребляется.

Однако и для египетской и для вавилонской математики характерно полное отсутствие теоретических изысканий методов счета. Нет попытки доказательства. Вавилонские таблички с задачами делятся на 2 группы: “задачники” и “решебники”. В последних из них решение задачи иногда завершается фразой: “такова процедура”. Классификация задач по типам была той высшей ступенью развития обобщения, до которой сумела подняться мысль математиков Древнего Востока. Видимо, правила находились эмпирическим путем, путем многократных проб и ошибок.

При этом математика носила сугубо утилитарный характер. С помощью арифметики египетские писцы решали задачи о расчете заработной платы, о хлебе, о пиве для рабочих и т.п. Нет еще четкого различия между геометрией и арифметикой. Геометрия является лишь одним из многих объектов практической жизни, к которым можно применить арифметические методы. В этом отношении характерны специальные тексты, предназначенные для писцов, занимавшихся решением математических задач. Писцы должны были знать все численные коэффициенты, нужные им для вычислений. В списках коэффициентов содержатся коэффициенты для “кирпичей”, для “стен”, для “треугольника”, для “сегмента круга”, далее для “меди, серебра, золота”, для “грузового судна”, “ячменя”, для “диагонали”, “резки тростника” и т.д./2/.

Как считает Нейгебауэр, даже вавилонская математика не перешагнула порога донаучного мышления. Он, впрочем, связывает этот вывод не с отсутствием доказательств, а с неосознанностью вавилонскими математиками иррациональности корня из 2.

Астрономия.

Египетская астрономия на протяжении всей своей истории находилась на исключительно незрелом уровне /1/. Судя по всему, никакой иной астрономии кроме наблюдений за звездами для составления календаря в Египте не было. В египетских текстах не нашлось ни одной записи астрономических наблюдений. Астрономия применялась почти исключительно для службы времени и регулирования строгого расписания ритуальных обрядов. Египетская астрономическая терминология оставила следы в астрологии.

Ассиро-вавилонская астрономия вела систематические наблюдения с эпохи Набонассара (747 г до н.э.). За период “доисторический” 1800 – 400 гг. до н.э. в Вавилоне разделили небосвод на 12 знаков Зодиака по 300 каждый, как стандартную шкалу для описания движения Солнца и планет, разработали фиксированный лунно-солнечный календарь. После ассирийского периода становится заметен поворот к математическому описанию астрономических событий. Однако наиболее продуктивным был достаточно поздний период 300 – 0 гг. Этот период снабдил нас текстами, основанными на последовательной математической теории движения Луны и планет.

Главной целью месопотамской астрономии было правильное предсказание видимого положения небесных тел: Луны, Солнца и планет. Достаточно развитая астрономия Вавилона объясняется обычно таким важным ее применением как государственная астрология (астрология древности не имела личностного характера). Ее задачей было предсказание благоприятного расположения звезд для принятия важных государственных решений. Таким образом, несмотря на нематериалистическое применение (политика, религия) астрономия на Древнем Востоке также как и математика носила сугубо утилитарный, а также догматический, бездоказательный характер. В Вавилоне ни одному наблюдателю не пришла в голову мысль: “А соответствует ли видимое движение светил их действительному движению и расположению?”. Однако среди астрономов, работавших уже в эллинистическое время, был известен Селевк Халдеянин, который, в частности, отстаивал гелиоцентрическую модель мира Аристарха Самосского.

Объективные знания накапливались постепенно. Наибольших успехов преднаука достигла на Востоке. Основной причиной пополнения знаний – был труд, освоение новых видов деятельности в связи с процессом его дифференциации, создание и использование техники.

Наибольшего развития достигают знания в области математики, астрономии, медицины и ремесел. Знания четко разделяются на практические, ремесленные и абстрактные. Первые не записывают, так как они передаются непосредственно в процессе освоения ремесла от учителя к ученику, в записи нет необходимости. Абстрактные знания записываются.

Ремесленные, практические знания были обширны.

· В государствах периода бронзы человек умел строить сложнейшие ирригационные системы, особенно в Древнем Египте и Вавилоне. Управлять разливом рек, орошать поля при помощи каналов. Изобрел водоподъемное устройство – «журавль».

· Человек умел строить гигантские сооружения – пирамиды, используя при этом разнообразную строительную технику, простые машины: клин, наклонные плоскости, рычаги, качалки, блоки, вороты.

· Человек владел знаниями материалов. Получал очень высокого качества кирпич, в том числе (обожженный и глазурованный), черепицу, известь, цемент. В Египте варили стекло, причем разноцветное. Знали различные пигменты-красители. Керамика получила дальнейшее развитие.

· Человек осваивал металлы. Он знал семь металлов: золото, серебро, медь, олово, свинец, ртуть, железо, а также сплавы между ними: бронзы (медь с мышьяком, оловом или свинцом) и латуни (медь с цинком).

· Некоторые механизмы, применяемые ремесленниками, чуть ли не до сей поры, изобретены в глубокой древности. Например, токарный станок (ручной, деревообрабатывающий).

· В области торговли использовались весы и деньги.

· Процветало кораблестроение и мореплавание.

· Развивалось военное искусство, совершенствовалось оружие: лук, стрелы, дротики, копья, топоры, булавы.

· В сельском хозяйстве использовали мельницы, в домашнем хозяйстве прялки, развивалось ткачество.

Достижения в области математики.

Наиболее высокого уровня развития достигла математика Древнего Вавилона. Известно 50 табличек математического содержания и 200 таблиц без текста. Усилия математиков были сосредоточены на освоение арифметических действий, как с целыми числами, так и с дробями. Существовали таблицы умножения, таблицы квадратов и кубов целых чисел. Есть исчисление процентов за долги. Вавилоняне знали теорему Пифагора, значение квадратного корня из 2. Умели решать системы уравнений и квадратные уравнения.

Наши сведения о математике Древнего Египта мы черпаем из двух папирусов: из папирус Ринда, который хранится в Лондоне и московского папируса. Они датируются 2000 г. дон. э. Папирус Ринда содержит 84 задачи с решениями. При решении задач используются действия с дробями, вычисляются площади треугольника, прямоугольника, трапеции, круга. Площадь круга вычислялась как (8/9 d)?. Египтяне умели вычислять объемы параллелепипеда, цилиндра, пирамиды. В московском папирусе представлены решения 25 задач. Вычислительная техника была аддитивной.

Математика в Древнем Китае достигла высокого уровня развития. Сохранился трактат о Чжоу-би (солнечных часах) и замечательный памятник письменности – «Математика в девяти главах», составленная Чжаном Цаном около 152 г. до н. э. . Изложение – догматическое, формулируются условия задач и даются ответы к ним (246 задач). После группы однотипных задач формулируется алгоритм решения. Этот алгоритм состоит или из общей формулировки правила, или из указаний последовательности операций над конкретными числами. Выводов правил, объяснений, определений, доказательств нет. Книга 1 «Измерение полей» посвящена измерению площадей плоских фигур. Книга 6 «Пропорциональное распределение». Задачи о справедливо, пропорциональном распределении налогов. Задачи на арифметическую прогрессию. Книга 7 «Избыток-недостаток». При решении задач использовались линейные уравнения и их системы.

Математика Древней Индии строилась на десятичной системе чисел. Индийцы использовали нуль и трактовали отрицательные числа как долг.

В целом, восточная преднаука обладала рядом особенностей.

1. Наука имела практический характер. Ее вызвали к жизни практическую потребность в измерении, сравнении, обмене предметов и т. д.

2. Научные знания были отделены от технических. Последние развивались в рамках ремесел и искусств. Передавались от мастера ученику без специальных записей, непосредственно.

---