Страницы всемирной истории полны злодеяний кровожадных деспотов. Нерон, Борджиа, Людовик XIV, Влад Цепеш, Иван Грозный, Иосиф Сталин, Гитлер - вот лишь небольшой перечень тиранов, о которых знает весь мир. В этом ряду не последнее место занимает китайская императрица Цыси (Цы Си). Несмотря на принадлежность к женскому полу, эта дамочка прославилась такой жестокостью и коварством, что «подвиги» мужчин-сатрапов просто меркнут на ее фоне.

Цыси поставила своеобразный рекорд: никогда в Китае ни одной женщине не доводилось править страной почти 50 лет. Это тем более удивительно, что Цыси не принадлежала к царскому роду - она родилась в семье маньчжурского мандарина (чиновника). В 1852 году в возрасте 16 лет успешно прошла конкурс наложниц при дворе императора и была зачислена в штат любовниц самого низшего, пятого класса.

Пополнив штат из 3 000 наложниц, юная Цыси оказалась среди тех, кто имел невысокие шансы встретиться со своим повелителем: император нечасто посещал покои наперсниц пятого класса, некоторые за всю свою жизнь при дворе так никогда и не удостоились этой чести.

Цыси стала песчинкой в море. И все же ей удалось не только покорить сердце императора, но и занять престол. Однако в погоне за властью Цыси умудрилась разрушить целую империю - китайская монархия ненадолго пережила императрицу.

Как обычной девчонке довелось пробиться на самый верх? Хитрая, как лиса, Цыси быстро смекнула: надо выделиться из общей массы. Девушка стала жадно читать книги из императорской библиотеки и уговорила придворных нанять ей учителей. По мере того, как она набиралась ума-разума, все более тонкими и виртуозными становились ее манеры.

Наложница потратила немало сил на изучение правил этикета, которые действовали в стенах Запретного города - самого большого в мире дворцового комплекса.

Запретный город

Овладевшая этой «китайской грамотой» наложница сразу приподнялась над своими соперницами. Цыси расчетливо подружилась с женой монарха, которая была на 15 лет ее старше и к тому же бесплодна. Цыси подобрала ключик к ее сердцу, это и решило ее судьбу: повышенная в должности, она стала наложницей четвертого класса.

Император Ичжу старел, слабел, и мысль о наследнике все чаще посещала его. Когда он обратился к благоверной с просьбой выбрать подходящую для этой цели девушку, та указала на Цыси. Так одной из 3 000 наложниц улыбнулась удача, а уж шустрая Цыси постаралась сделать все, чтобы не выпустить ее из рук.

В апреле 1856 года Цыси родила мальчика, наследника китайского трона, что усилило ее влияние при дворе. Император передавал ей все больше и больше полномочий, благодаря чему она стала фактически правительницей Китая. Ходили, правда, слухи, что на самом деле мальчик был рожден молодой служанкой Чуин, убитой сразу после родов.

Статус матери наследника позволил перевести Цыси в ранг «драгоценных наложниц» - второй, следующий за императрицей. Но сообразительная любовница недолго пребывала на вторых ролях. В 1861 году тяжелобольной император собрал перед своей кончиной восьмерых высших сановников и в их присутствии назначил шестилетнего сына Цзайчуня наследником трона, а Цыси - регентшей до его совершеннолетия.

Высшие должностные лица воспротивились и потребовали от императора назначить их членами регентского совета после его смерти. Один из придворных даже попытался уговорить императора, чтобы тот склонил любовницу к самоубийству. Дескать, на том свете она будет прислуживать духу покойного господина. Но Цыси обвела всех вокруг пальца: присвоила императорскую печать, без которой не мог выйти ни один закон. Это позволило ей вступить в торг с заговорщиками.

А после кончины Ичжу появилось два указа: первый объявлял ее сына Цзайчуня наследником, второй наделял полномочиями регентши сразу двух женщин - Цыси и вдовствующую императрицу Цыань. Вскоре самый активный сановник был казнен на главном рынке Пекина, а остальным — «дарована» казнь через самоубийство.

Цыань тоже протянула недолго - скончалась от пищевого отравления. За несколько часов до смерти Цыси отправила ей рисовые лепешки. Говорят, накануне императрица неожиданно посетила покои любимой подруги и обнаружила там новорожденного ребенка (несколько месяцев Цыси не появлялась на людях из-за странной болезни).

Путь к неограниченной власти для Цыси не был усеян розами. Ей приходилось постоянно воевать с конкурентами, недоброжелателями и в этой борьбе она не знала жалости. Но это было еще полбеды. Китай второй половины XIX века представлял собой патриархальное государство, закрытое для иностранцев, однако ветер перемен потихоньку менял привычный уклад жизни его жителей. Французы и англичане приезжали сюда торговать и привозили новые идеи.

Изоляция, в условиях которой страна жила в течение многих веков, уходила в прошлое. Цыси всеми фибрами души противилась переменам, поскольку видела в них угрозу своей безопасности. Императрица была полна решимости сохранить древние традиции феодального Китая и выгнать иностранцев прочь. «Чужеземных дьяволов» запугивали, их лавки сжигали. На сторону пришельцев встало местное население, так как китайские купцы горели желанием торговать с европейцами.

Императрица Цыси с женами европейских дипломатов, 1903 год

Цыси безжалостно расправлялась с неугодными подданными — их вешали, им рубили головы. В Запретном городе недовольные ее самоуправством устроили заговор, однако Цыси ответила на это быстро и жестко: по ее приказу уничтожили около 500 человек, включая высокопоставленных чиновников. За жестокость китайцы прозвали ее Драконом.

Увлеченная политической борьбой, Цыси уделяла мало внимания воспитанию сына, парень рос сам по себе. Его любимым времяпрепровождением было посещение притонов и самых низкопробных кабаков. Когда Цзайчунь достиг совершеннолетия, Цыси признала, что ее регентство закончилось и начинается правление сына, однако вскоре очень кстати для одержимой владычицы наследник заболел.

В декабре 1874 года он опубликовал сообщение: «Мне повезло в этом месяце заразиться оспой». Через две недели император скончался. Организм, ослабленный венерическими заболеваниями, не смог сопротивляться недугу. Ходили слухи, что к кончине собственного сына Цыси тоже приложила руку.

Евнухи императрицы Цыси

В Китае членам императорской семьи перед обедом протирали лицо влажными салфетками, обработанными паром. Это более гигиеничный способ, нежели использование сухих столовых салфеток.

А если горячим полотенцем провести по лицу больного, покрытому заразной сыпью, а потом приложить к лицу намеченной жертвы, то последствия не заставят себя долго ждать. Эту лакейскую процедуру всегда исполнял услужливый евнух. Вот он - простой и безотказный способ убрать с дороги лишнего человека.

Правительница сама выбрала преемника - им стал ее четырехлетний племянник Гуансюй. Десять сановников выразили свой протест и поплатились за это жизнью.

Императрица Цыси. Пекин, 1903–1905 годы

Время шло, и будущий император вырос. Оказалось, что у молодого человека на все есть свое мнение, более того, оно часто не совпадало с мнением Цыси, зато прогрессивные царедворцы разделяли его. Но Цыси еще была очень сильна. Накануне вторжения японцев в Китай чиновники выделили ей денег из казны на постройку кораблей для морского флота.

Женщина распорядилась ими своеобразно - в окрестностях Пекина отстроила заново разрушенный интервентами в 1860 году летний императорский дворец Ихэюань. О его великолепии слагали легенды, китайцы говорили: «Хотя он создан человеком, красота его подобна Небу».

Парк Ихэюань — летняя резиденция императоров Цинской династии

Императрица обожала свое детище и на все лето уезжала в загородную резиденцию. А когда чиновники попросили ее показать построенные корабли, Цыси указала на мраморный корабль для развлечений и сказала: «Вот мой флот». Китайцы остались без флота, обороноспособность страны упала, и война с японцами была проиграна. Зато одной достопримечательностью в Ихэюане стало больше.

Мраморный корабль

Недовольство Цыси при дворе росло. Ее верный человек донес ей, что Гуансюй вместе со сторонниками вынашивает планы схватить Цыси и предать казни. Месть не заставила себя долго ждать: люди императрицы устремились в Запретный город и схватили Гуансюя.

От верной гибели императора спасло лишь заступничество европейцев, но остаток своей недолгой жизни он провел под домашним арестом в Запретном городе. А вот его любимая наложница поплатилась жизнью, когда вступилась за Гуансюя.

Сегодня экскурсоводы любят показывать туристам колодец, в котором бедняжку утопили. Другие участники заговора тоже были арестованы и казнены. Цыси наблюдала за экзекуцией, попивая жасминовый чай. Несладко пришлось и иностранцам, поддерживавшим Гуансюя, - их всех выдворяли из страны.

Но времена менялись, и иностранные державы стали оказывать на Цыси сильное давление, ей пришлось смирить гордыню и хитрить. Летом 1907 года императрица перенесла инсульт.

А с 14 на 15 ноября 1908 года в Запретном городе случилось сразу три важных события. Неожиданно скончался 37-летний Гуансюй. Говорят, что его отравили. Цыси назначила наследником малолетнего императора Пу И, а сама скончалась от дизентерии на следующий день.

Похоронная процессия императрицы Цыси

Китайцы встретили последнюю новость с нескрываемым удовольствием. В 1912 году последнего китайского императора свергли в результате революции, династия Цин пала.

Владимир Строганов

Последняя китайская императрица Цы-Си по праву может считаться самой кровожадной женщиной-правительницей в мировой истории. Будучи скромной наложницей многотысячного гарема, с помощью интриг, заговоров и убийств она «сделала карьеру» до владычицы многомиллионного Китая.

Орхидея в гареме

В 1850 году после смерти китайского богдохана Мяньина престол перешел к его старшему сыну Ичжу. Будучи слишком ленивым и неопытным, молодой император отдал реальную власть нескольким высшим сановникам, в том числе фавориту Сю Шену, с 1958 года управляющему всеми делами империи.

В ноябре 1835 года в семье маньчжурского мандарина родилась прекрасная девочка. Назвали малышку Ланьэр – Орхидея. Тогда никто не мог и предположить, что через несколько лет эта девочка потопит Китай в крови и разрушит многомиллионную Поднебесную империю.

По рождению ей было предопределено стать одной из трех тысяч наложниц Сына Неба Ичжу. В шестнадцать лет Ланьэр переступила порог «Закрытого города», роскошного императорского дворца в Пекине, и заняла свое место в пятом, самом низшем ранге гарема. Это означало, что она могла всю жизнь провести за высокими стенами, ни разу так и не встретившись с императором. Такое положение не устраивало образованную и честолюбивую Ланьэр. Узнав, что жена императора Цы-Ань не может иметь детей, девушка решила войти к ней в доверие. В скором времени расчет Ланьэр оправдался: когда Ичжу попросил жену выбрать наложницу для продолжения рода, Цы-Ань предложила Ланьэр. Рождение наследника открывало дорогу к титулу «императрица-мать», а после смерти Ичжу – к титулу «вдовствующая императрица». Однако забеременеть Ланьэр не удалось, и когда она узнала, что одна из наложниц ждет ребенка от Сына Неба, 21-летняя интриганка решилась на свое первое преступление. Заманив беременную наложницу в свои покои, она объявила, что ждет ребенка. В 1856 году Ланьэр «рожает» мальчика, после чего избавляется от его настоящей матери.

После рождения наследника Ланьэр становится «императорской драгоценной наложницей» и начинает закулисную борьбу за власть со своим главным соперником Сю Шенем. В это время англичане и французы начали новую войну против Китая за право контроля торговлей опиумом. Богдохан вместе со всем двором был вынужден оставить Пекин и переселиться в Мулань.

В январе 1861 года состояние здоровья монарха резко ухудшилось, что вызвало новую волну интриг в борьбе за власть. Единственным наследником оставался шестилетний Цзай-Чунь, а это значило, что до его совершеннолетия верховная власть будет принадлежать его матери-регентше Ланьэр.

Заговор против регента

В ходе пропагандисткой работы над умирающим императором Сю Шену удалось добиться от него документа, согласно которому регентами при малолетнем императоре должны были стать Сю Шен и еще семь высших китайских сановников. Во втором указе Ичжу запрещал Ланьэр вмешиваться в дела правления. Кроме того, есть версия, что существовал и третий указ, согласно которому Ланьэр предписывалось подтвердить свою любовь и преданность богдыхану и сопровождать его в «мир теней». Так Сю Шен хотел физически и вполне официально устранить свою соперницу. Однако все три секретных документа не имели силы закона без Великой императорской печати. Вот ее-то и похитила предусмотрительная Ланьэр прямо из спальни умирающего монарха.

Сю Шену не оставалось ничего, как спрятать документы под подушкой Сына Неба. Он надеялся на то, что, извлеченные оттуда после смерти Ичжу, они и без печати обретут вес завещания. Но изобретательный Сю Шен учел не все. После смерти богдыхана в августе 1861 года по китайским традициям Цы-Ань и Ланьэр должны были прощаться с ним без свидетелей. После этого «свидания» долгожданных документов под подушкой монарха Сю Шен, естественно, не нашел.

После смерти Сына Неба Сю Шен был назначен главным регентом. Ланьэр получила титулы императрицы-матери и вдовствующей императрицы. Тогда-то она взяла себе имя Цы-Си - «Милосердная и Ниспосылающая счастье», но после прихода к власти в памяти народа она останется под прозвищем императрица-Дракон.

Цы-Си стала императрицей Западного дворца, а императрицей Восточного дворца все еще оставалась Цы-Ань. Однако переход власти к женщинам противоречил конфуцианской политической традиции, чем и воспользовался Сю Шен. В итоге длительных закулисных баталий он возглавил Регентский совет при молодом императоре. Но жить ему оставалось недолго – не умеющая проигрыватьЦы-Си уже готовила план мести.

В числе союзников Цы-Си были братья покойного короля великий князь Гун и великий князь Чунь, а также командующий императорской гвардией Жун-Лу. Все они были противниками Регентского совета и объединили свои усилия для осуществления переворота.

В сентябре 1861 года заговорщики добились издания императорского указа о переносе тела покойного Ичжу из Мулани в Закрытый город. По китайским обычаям, если император умирал вдали от места ритуального отпевания, его гроб переправлялся во дворец, ажена и сын отправлялись туда заранее подготовить все для траурных церемоний. Возглавить траурную процессию пришлось Сю Шену.

Очищение кровью

Когда 1 ноября императорский кортеж прибыл в Пекин, их окружили войска, подвластные Гуну и Жун-Лу. Гун зачитал императорский приказ, заверенный Великой печатью, о лишении регентов всех регалий и их аресте. Стоя на коленях, шокированные члены Регентского совета выслушали указ, и тут же были взяты под стражу. Вторым приказом было объявлено о Тунчжи – совместном правлении молодого императора, Цы-Ань и Цы-Си. Позже Гун получил титул князя-регента. Оставалось расправиться с Сю Шенем. За ним отправили отряд Чуня, который застал временщика за любовными утехами с двумя наложницами рядом с гробом императора. Чунь доставил гроб Сына Неба и арестованного Сю Шеня в Закрытый город.

Переворот 1861 года завершился казнями. Членам Регентского совета хотели отрубить головы, но в последний момент им даровали «почетное самоубийство». Сю Шеня в открытой повозке доставили на рыночную площадь во Внешнем городе Пекина. Стоя на эшафоте, Сю Шен принялся обличать коварную Цы-Си. Его слова не заглушили даже удары железным прутом и град камней из толпы. Тогда палач отрубил временщику руки, а затем и голову, которую в железной клетке выставили на всеобщее обозрение. Вместе с Сю Шенем Цы-Си уничтожила около пятисот человек и приступила к единоличному царствованию, длившемуся 43 года.

На деньги из императорской казны Цы-Си построила себе роскошный дворец с садом. Рассказывают, что если во время прогулки императрица находила на дорожке опавший лепесток, то приказывала выпороть евнухов-садовников, а то и попросту отрубить им головы.

В 1875 году Цы-Си удалила от власти Гуна. Вскоре от оспы умер молодой император Цзай-Чунь. С детства он рос в обстановке развратных оргий и опиумных притонов и его организм давно был ослаблен наркотиками и сифилисом. Ходили слухи, что к его гибели приложила руку Цы-Си.

По китайским обычаям, во время обеда императору прислуживал евнух, обязанностью которого было после каждого блюда вытирать лицо Сына Неба специальным полотенцем, обработанным паром. Если таким полотенцем воспользуется человек, больной оспой, а потом здоровый, то он непременно заразится. Об этом хорошо знала Цы-Си, в подчинении которой находились все евнухи…

После смерти молодого императора выяснилось, что его молодая жена беременна. Появление нового наследника не входило в планы Цы-Си. Она приказала евнухам избить девушку, после чего у той случился выкидыш. Спустя три месяца убитая горем вдова покончила с собой. Императором был объявлен четырехлетний племянник Цы-Си. Через много лет она заставит его отказаться от престола и заключит в тюрьму на одном из островов.

В 1881 году Цы-Си наконец-то добралась и до своей сорегентши Цы-Ань, которую отравила рисовыми лепешками собственного приготовления. Императрица-Дракон всюду видела своих противников, которых тысячами отправляла в тюрьмы и на эшафот. Она изобретала новые и новые пытки. Особенную нелюбовь Цы-Си испытывала к иностранцам, заполонившим, по ее мнению, Китай. Она настроила своих подчиненных против европейцев и христианских миссионеров. Разъяренная толпа забрасывала камнями иностранцев, сжигала их лавки, а не пожелавших убраться забивали насмерть или казнили. Трупов было так много, что их не успевали убирать с улиц.

В 1907 году Цы-Си перенесла инсульт, ее здоровье резко ослабло. 14 ноября 1908 года умер ее племянник-император. Есть версия, что Цы-Си в течение долгого времени подмешивала в его пищу небольшие дозы яда. Однако пережить наследника ей удалось всего на двое суток. Императрица-Дракон скончалась, оставив после себя огромное награбленное состояние и славу самой кровожадной правительницы в истории Китая.

"За решеткой", 2006 год

ИМПЕРАТРИЦА ЦЫСИ (ЦЫ СИ)

Будущая императрица родилась в 1835 г. в семье, принадлежавшей к очень знатному маньчжурскому роду. Её восхождение к влас­ти началось в 1853 г., когда она стала одной из многочисленных жён императора Сяньфэна. Через три года она была уже одной из главных фигур при дворе, поскольку родила бездетному до тех пор монарху наследника.

Влияние Цыси на изнеженного и больного им­ператора стало столь велико, что многие государственные дела решались только с её ведома. Она принимала доклады чиновников, подписывала бумаги и даже - неслыханное дело для Китая - высказывала своё мнение на официальных приёмах. Когда в 1861 г. Сяньфэн умер, искушённая в интригах Цыси сумела ото­двинуть на второй план своих соперников и стать правительницей Китая при малолетнем императоре.

Власть над огромной страной с многомиллионным населением, ка­залось, должна была стать тяжёлым испытанием для совсем ещё мо­лодой женщины. Однако умная и решительная, коварная и жестокая, корыстолюбивая и властная вдовствующая императрица на протя­жении без малого полувека так и не пожелала выпустить бразды правления из своих рук. На троне сменяли друг друга императоры династии Цин - её сын Тунчжи (1861-1865 гг.) и племянник Гуансюй (1875-1908 гг.), но страна знала, что на деле именно Цыси - самый влиятельный человек в Пекине.

У императрицы не было каких-либо идей, способных подправить ветшавший на глазах государственный строй Китая, да она и не соби­ралась этого делать. Цыси была уверена, что китайская цивилизация - высшее достижение мирового развития и Цинской империи ни к чему перенимать порядки варварского Запада. Именно в эпоху Цыси богатство цинского двора более всего поражало иностранцев. Они с упоением описывали тысячи парадных платьев вдовствующей им­ператрицы всех мыслимых и немыслимых расцветок, изысканные блюда китайской кухни и т. д. Цыси обслуживали полторы тысячи горничных, портных, сотни ювелиров и сапожников, десятки парик­махеров и пр. Великолепие цинских дворцов должно было симво­лизировать превосходство китайской цивилизации над европейской. Единственное, что, по мнению императрицы, нужно стране для бла­годенствия и двору для ещё большего великолепия - это верность традициям, строгие порядки, спокойствие и контроль чиновников над народом.

Годы правления Цыси были, пожалуй, самыми бурными в новой истории Китая. Она пришла к власти в момент, когда в самом центре страны существовало так называемое «Небесное государство тайпинов». Долгое время правительственным войскам не удавалось спра­виться с ним. Бедняков привлекали такие черты тайпинского учения, как стремление к уравнительному разделу имущества и земли, при­зывы бороться с маньчжурами. Тайпины пытались устроить жизнь в государстве на началах военной общины. Каждые 25 семей состав­ляли взвод, имевший общественную кладовую, куда все обязывались сдавать излишки продуктов и денег. В войсках соблюдалась строгая дисциплина, запрещалось пить вино, играть в азартные игры, курить опиум. Фанатично преданные своему вождю Хун Сюцюаню, тайпинские воины успешно сражались с правительственными армиями и даже угрожали столице империи Пекину. Цыси прекрасно понимала, что само существование «Небесного государства» представляет серь­ёзную угрозу для Цинской империи. На подавление движения тайпинов были брошены наиболее боеспособные части, власти не брезго­вали подкупом его вождей, использовали помощь западных стран. В 1864 г. государство тайпинов было разгромлено, и лёгкость, с которой немногочисленные отряды европейцев побеждали повстанцев, равно как и правительственные войска во время второй «опиумной» войны (1856-1858 гг.), произвела впечатление на Цыси. Ведь маньчжуры и китайцы обладали, как считалось на Востоке, главными слагаемы­ми военного успеха - высоким боевым духом и совершенной, отра­ботанной веками тактикой ведения войны.

Правящие круги империи Цин в последней трети XIX в. больше не имели оснований относиться к уровню развития европейской нау­ки и техники так же спокойно, как это делал в 1793 г. император Цяньлун. Так, осмотрев привезённое ему английской миссией огне­стрельное оружие, оптические приборы и другие достижения запад­ной цивилизации, Цяньлун приказал составить ответную ноту Георгу III. В ней, в частности, говорилось: «Великие подвиги нашей ди­настии проникли во все страны Поднебесной, и государи всех наций суши и морей присылают свои ценные дары... Я не придаю цены странным или хитро сделанным предметам и не нуждаюсь в изделиях вашей страны. Трепеща, повинуйтесь и не выказывайте небрежно­сти», - советовал Цяньлун королю «владычицы морей» Британии. Военные успехи европейцев стали тем самым фактором, который вы­нудил цинские власти частично отказаться от традиционной изоля­ции и повернуться лицом к внешнему миру.

В середине 60-х гг. XIX в. сторонники линии на расширение тор­говых связей с Западом во главе с князем Гуном при энергичной поддержке вдовствующей императрицы провозгласили «курс на самоусиление» Китая. Цыси считала, что Цинская империя должна будет в конечном итоге остановить европейцев силой, военной мощью, но для этого китайцам сначала нужно научиться у них организации военного дела; необходимо перенять технологию производства ору­жия, оснастить им войска. Сторонники самоусиления старались ук­репить военные силы империи, но одновременно стремились сохра­нить старые порядки.

Именно поэтому такими противоречивыми оказались итоги «курса на самоусиление». Казалось, страна двинулась в сторону взаимодей­ствия с западной цивилизацией. В столице было создано особое уч­реждение, которое занималось сношениями с иностранными держа­вами, внешней торговлей, закупкой вооружения, судов и машин, строительством железных дорог и горным делом. Сановники-китай­цы начали строить арсеналы, судоверфи, пороховые и патронные за­воды. В Китае появились учебные заведения западного образца: ин­женерные, военно-морские, медицинские; переводилась научно-тех­ническая литература. В стране крестьян, монахов, чиновников-шэньши зарождалась новая интеллигенция.

Однако осторожные шаги Цыси по пути модернизации Китая не могли принести немедленных плодов. Основная масса населения страны оказалась в стороне от нововведений. Дух предпринимательст­ва с трудом распространялся в обществе, воспитанном в традициях конфуцианства. Властная и решительная, Цыси пыталась покончить со страшным бедствием Китая - системой взяточничества среди чи­новников, расставляя преданных ей людей на ключевые посты, но тщетно. Обманчивое впечатление, что Цинская империя довольно да­леко продвинулась по пути прогресса, рассеялось в ходе японо-китай­ской войны 1894-1895 гг.

По условиям договоров, подписанных после её окончания, ино­странцы получили право строить свои фабрики и заводы в Китае. В 1897 г. насчитывалось уже 600 иностранных фирм и около 50 тыс. иностранных подданных. Настоящая борьба разгорелась за очень вы­годные концессии на строительство железных дорог. Великие дер­жавы превратили Китай в поле своего соперничества и к началу XX в. фактически разделили страну на сферы влияния. Англия контроли­ровала провинции Южного Китая и бассейн реки Янцзы, Франция - юго-западные районы, Германия - Шаньдунский полуостров, Япония захватила остров Тайвань, Россия получила исключительное влияние в Маньчжурии, где вела строительство знаменитой Китай­ско-Восточной железной дороги. Кроме того, некоторые стратегиче­ски важные пункты побережья были сданы в аренду иностранным державам (например, Порт-Артур и Дальний на Ляодунском полу­острове - России, Циндао в Шаньдуне - Германии, Вэйхайвэй - Англии и т. д.). Китай потерял возможность проводить независимую политику.

Крах «политики самоусиления» вынудил Цыси отойти от кормила правления, хотя её влияние было по-прежнему велико. На первый план вышел молодой император Гуансюй. Он не был человеком силь­ной воли, но обладал достаточно широким кругозором, чтобы понять связь между уровнем развития европейской цивилизации и её общественной системой. С 1898 г. большое влияние на него стал оказывать извест­ный китайский учёный Кан Ювэй, об­винявший правящие круги Пекина и саму вдовст­вующую императрицу в неспособности отразить проникновение европейцев. Он призывал Гуансюя по примеру Петра I и японского императора Муцухито лично возглавить проведение реформ, убрав в наследии Китая всё то, что могло бы помешать про­движению вперёд. На протяжении «ста дней ре­форм» (11 июня - 22 сентября 1898 г.) Гуансюй издал свыше 60 указов, провозглашавших целью обновление Цинской империи и превращение её в сильное современное государство. Указы императо­ра повелевали содействовать развитию новых от­раслей хозяйства, перевооружить армию и провести чистку её личного состава, ликвидировать ненуж­ные учреждения. Реформаторы попытались осовре­менить систему государственных экзаменов, введя в их программу историю Запада и политическую экономию. В указах властей было обещано поощ­рение издания газет, журналов, иностранных книг. Политика Гуансюя - Кан Ювэя вызвала силь­ное недовольство Цыси. Она увидела в этих рефор­мах лишь забвение древних традиций и бездумное поклонение Западу. Действуя из-за кулис, влия­тельнейшая императрица постепенно сплотила во­круг себя противников нововведений. Цыси доби­лась того, что чиновничество, царившее в провин­циях и уездах, парализовало проведение реформ, и императорские указы остались лишь на бумаге.

В свою очередь сторонники императора прекрас­но понимали, что реформы не смогут осуществиться до тех пор, пока устаревшая система управления пользуется поддержкой Цыси. В сентябре 1898 г. Кан Ювэй решился на отчаянный шаг. Он обратил­ся за поддержкой к популярному генералу Юань Шикаю, надеясь с помощью военного переворота отстранить от власти вдовствующую императрицу. Однако генерал предал его. В ночь с 21 на 22 сен­тября Цыси подняла маньчжурскую гвардию и свергла Гуансюя. От его имени был издан указ с осуждением реформаторов и с просьбой к императ­рице взять бразды правления в свои руки. Гуансюй был заточён в одном из дворцов и с тех пор на про­тяжении десяти лет влачил жалкое существование царственного узника. Он жил, окружённый шпио­нами (среди них была и его жена), больной, ли­шённый по приказу Цыси настоящей врачебной по­мощи.

Попытка реформировать Китай сверху провали­лась, властная и решительная правительница вновь остановила своих соперников и отменила почти все указы периода «ста дней».

Характерно, что эти события подстегнули рост антиевропейских настроений в государстве. Насе­ление увидело в императоре человека, желавшего окончательного подчинения Китая чужакам, а в Цыси - спасительницу страны. С осени 1898 г. сильно расширило свою деятельность тайное об­щество «Ихэтуань» («Отряды справедливости и мира»), обещавшее изгнать «заморских дьяволов» из страны. Члены общества верили в то, что закли­нания и особые приёмы рукопашного боя делают человека неуязвимым для пуль иностранцев. Не­нависть к Западу принимала у ихэтуаней форму отрицания всего иностранного. Они уничтожали машины, разбирали железнодорожные пути, руби­ли телеграфные столбы, ломали трофейное оружие. Весной 1900 г. многотысячные толпы повстанцев вошли в столичную провинцию, громя по пути ино­странные миссии. Императрица решила использо­вать ихэтуаней в качестве орудия борьбы против иностранных держав, попыталась с их помощью вернуть Китаю былое величие. Она восприняла это движение как знак судьбы. Цыси разрешила от­рядам восставших вступить в Пекин, где они вместе с правительственными войсками занялись осадой посольств, а затем объявила войну державам. В от­вет восемь государств (Англия, Франция, США, Германия, Россия, Япония, Италия, Австро-Венг­рия) высадили десант, который в августе 1900 г. вошёл в Пекин. Сила вновь оказалась не на стороне китайцев. Цыси бежала из столицы, приказав са­новникам начать мирные переговоры. Вскоре она издала указ, предписавший правительственным войскам обратить оружие против её бывших союз­ников - ихэтуаней. События, сопровождавшиеся с обеих сторон страшными зверствами, завершились подписанием договора, обязавшего Китай предоста­вить новые права иностранным подданным и вы­платить державам огромную контрибуцию.

Восстание ихэтуаней и интервенция потрясли страну и означали крайнее унижение для старой императрицы. Она оказалась вынужденной пред­принять какие-либо шаги, показывающие способ­ность властей идти в ногу со временем. Возвраща­ясь в Пекин, Цыси часть пути проделала по же­лезной дороге, что было своеобразной демонстра­цией её готовности перейти к реформам. В 1901- 1905 гг. были изданы указы, которые отменили древнюю систему литературных экзаменов, даю­щих право на занятие официальных должностей, ликвидировали рабство, запретили обычай бинто­вания ног китайских женщин и др. В 1906 г. пра­вительство объявило о предстоящем введении в Ки­тае конституции, сохраняющей, впрочем, абсолют­ную власть за династией Цин. Однако реальная сила императрицы уменьшалась, хотя она продолжала цеп­ко держаться за власть. Когда 14 ноября 1908 г. умер император Гуансюй, Цыси, верная своему правилу са­жать на трон младенца и удерживать за собой полно­властие, назначила его преемником двухлетнего Пу И. Но ровно через сутки, 15 ноября 1908 г., 73-летняя правительница Китая внезапно скончалась. С её смер­тью завершилась целая эпоха в истории страны.

Незадолго до кончины Цыси со слезами на гла­зах сказала своему зятю, князю Чуню: «Вот я и состарилась. Правила несколько десятков лет, а ни­какой пользы стране не принесла!» Самыми же пос­ледними её словами якобы были: «Никогда не поз­воляйте женщине править страной!»

ИМПЕРАТРИЦА ЦЫСИ: ЧЕРТЫ ХАРАКТЕРА И ОБРАЗ ЖИЗНИ

Характер императрицы был таков, что фрейлины и слуги дрожали от страха при каждом случае проявления ею неудовольствия. Цыси не зря говорила: «Кто мне хоть раз испортит настроение, тому я его испорчу на всю жизнь». Её мстительность не знала границ, как и страх перед покушением. К её постели была проведена слуховая трубка, позволявшая слышать любой звук более чем за сто шагов.

Система многоступенчатого контроля и слежки, во главе которой стояла сама вдовствующая императри­ца, охватывала весь дворец. За молодыми служанками наблюдали старые, за старыми - евнухи, за ними - фрейлины и т. д. Сами фрейлины могли попадать в свои покои, только пройдя мимо веранды Цыси. Главным же средством защиты от покушений, заговоров и переворотов была специальная охрана, которой в течение большей части жизни Цыси ко­мандовал её родственник Жун Лу.

Правительница Цинской империи была очень высокого мнения о своих способностях и заслугах. Она открыто говорила придворным, что является самой умной из женщин, когда-либо живших на свете. Самомнению Цыси очень льстило, когда услужливые са­новники называли её Старым Буддой или Почтенным Буддой. Её вовсе не смущало, что тем самым о ней говорили в мужском роде (известны и другие обращения такого типа - например, Старый предок), ибо тем самым подчёркивались сила и обосно­ванность власти императрицы в Китае.

Цыси считала себя также высшим авторитетом во всех искусствах и на­уках, не исключая медицины. Когда государыня заболевала (при её железном здоровье это случалось редко), придворные врачи просто писали рецепты лекарств на отдельных листках и подавали ей, а она сама выбирала из них «наилучшие». Цыси очень любила льстивые разговоры о её красоте и человеческом обаянии, и хитрецы таким образом достигали высокого положения при дворе. Прав­да, нужно сказать, что императрица, по описаниям европейцев, действительно казалась моложе своих лет - в пятьдесят ей нельзя было дать больше тридцати, в семьдесят лет она выглядела сорокалетней.

Когда Цыси впервые появилась при дворе, ей платили в год около 150 лянов (китайская серебряная монета), т. е. 400 американских долларов. А на­кануне смерти её ежегодные доходы составляли почти 10 млн. долларов. Главными источниками её состояния явились подарки и подношения льстивых и вороватых чиновников - министров, губернаторов и т. д. Только начальник Шанхайской области присылал ей каждый год 100 тыс. лянов «на пудру и румяна». Цыси дарили также расшитые ткани, каллиграфические надписи, картины, старинные китайские и заграничные вещи. Рассказывали, что больше всего государыня ценила часы и люстры. Что касается драгоценностей, то их у неё было столько, что даже поднесённые ей однажды четыре мешка отборного жемчуга нисколько не поразили её воображение.

Вдовствующая императрица дорожила своими сокровищами скорее всего с той точки зрения, что они придавали ей ещё больший вес при дворе. Из драгоценностей на ней почти всегда можно было видеть только несколько колец из зелёного и голубого нефрита, жемчужную диадему в виде цветов и накидку, унизанную жемчугом. Ещё она носила крохотные жемчужные серьги и никог­да их не снимала. Старые царедворцы рассказывали, что эти серёжки подарил ей император Сяньфэн, когда она впервые вошла во дворец. Серёжек было четыре, поэтому Цыси пришлось проколоть в каждом ухе по две дырочки.

Непритязательна была прави­тельница и в одежде, и, по меркам цинского двора, в еде. Её ежедневное меню состояло из сотни блюд, но выбирала она, как правило, приготовленные различными спосо­бами рыбу, утку и цыплёнка. Ещё каждый день для сохранения молодости Цыси выпивала большую чашку женского молока.

Для души Цыси любила выводить иероглифы, что в Китае считалось большим искусством, и рисовать. Европейского искусства она совсем не знала и имела по этому поводу самые дикие представления. Например, Цыси не знала, что европейские танцы танцуют под музыку, и думала, будто они представляют собой бессмысленные прыжки мужчин и женщин по комнате. Правда, в конце жизни, оценив силу европейской цивилизации, она стала интересоваться её новинками.- и даже каталась однажды на трёхколёсном велосипеде.

Цыси была последней императрицей Цинской династии и об­ладала в стране огромным влиянием. И тем не менее характерно, что она, самовластная правительница, окружён­ная толпой льстивых министров и придворных, постоянно жаловалась на то, как она одинока и несчастна.

20.09.2014 0 27966

Страницы всемирной истории полны злодеяний кровожадных деспотов. Нерон, Борджиа, Людовик XIV, Влад Цепеш, Иван Грозный, Иосиф Сталин, Гитлер — вот лишь небольшой перечень тиранов, о которых знает весь мир. В этом ряду не последнее место занимает китайская императрица Цы Си (Цыси). Несмотря на принадлежность к женскому полу, эта дамочка прославилась такой жестокостью и коварством, что «подвиги» мужчин-сатрапов просто меркнут на ее фоне.

ПЕРВЫЕ ШАГИ

Цы Си поставила своеобразный рекорд: никогда в Китае ни одной женщине не доводилось править страной почти 50 лет. Это тем более удивительно, что Цы Си не принадлежала к царскому роду — она родилась в семье маньчжурского мандарина (чиновника). В 1852 году в возрасте 16 лет успешно прошла конкурс наложниц при дворе императора и была зачислена в штат любовниц самого низшего, пятого класса.

Пополнив штат из 3 000 наложниц, юная Цы Си оказалась среди тех, кто имел невысокие шансы встретиться со своим повелителем: император нечасто посещал покои наперсниц пятого класса, некоторые за всю свою жизнь при дворе так никогда и не удостоились этой чести. Цыси стала песчинкой в море! И все же ей удалось не только покорить сердце императора, но и занять престол. Однако в погоне за властью Цы Си умудрилась разрушить целую империю — китайская монархия ненадолго пережила императрицу.

Как обычной девчонке довелось пробиться на самый верх? Хитрая, как лиса, Цы Си быстро смекнула: надо выделиться из общей массы. Девушка стала жадно читать книги из императорской библиотеки и уговорила придворных нанять ей учителей. По мере того как она набиралась ума-разума, все более тонкими и виртуозными становились ее манеры.

Наложница потратила немало сил на изучение правил этикета, которые действовали в стенах Запретного города — самого большого в мире дворцового комплекса.

Овладевшая этой «китайской грамотой» наложница сразу приподнялась над своими соперницами. Цы Си расчетливо подружилась с женой монарха, которая была на 15 лет ее старше и к тому же бесплодна. Цы Си подобрала ключик к ее сердцу, это и решило ее судьбу: повышенная в должности, она стала наложницей четвертого класса.

ДРАГОЦЕННАЯ

Император Ичжу старел, слабел, и мысль о наследнике все чаще посещала его. Когда он обратился к благоверной с просьбой выбрать подходящую для этой цели девушку, та указала на Цы Си. Так одной из 3 000 наложниц улыбнулась удача, а уж шустрая Цы Си постаралась сделать все, чтобы не выпустить ее из рук.

В апреле 1856 года Цы Си родила мальчика, наследника китайского трона, что усилило ее влияние при дворе. Император передавал ей все больше и больше полномочий, благодаря чему она стала фактически правительницей Китая. Ходили, правда, слухи, что на самом деле мальчик был рожден молодой служанкой Чуин, убитой сразу после родов.

Статус матери наследника позволил перевести Цы Си в ранг «драгоценных наложниц» — второй, следующий за императрицей. Но сообразительная любовница недолго пребывала на вторых ролях. В 1861 году тяжелобольной император собрал перед своей кончиной восьмерых высших сановников и в их присутствии назначил шестилетнего сына Цзайчуня наследником трона, а Цы Си — регентшей до его совершеннолетия.

Но высшие должностные лица воспротивились и потребовали от императора назначить их членами регентского совета после его смерти. Один из придворных даже попытался уговорить императора, чтобы тот склонил любовницу к самоубийству. Дескать, на том свете она будет прислуживать духу покойного господина. Но Цы Си обвела всех вокруг пальца: присвоила императорскую печать, без которой не мог выйти ни один закон. Это позволило ей вступить в торг с заговорщиками.

А после кончины Ичжу появилось два указа: первый объявлял ее сына Цзайчуня наследником, второй наделял полномочиями регентши сразу двух женщин — Цы Си и вдовствующую императрицу Цыань. Вскоре самый активный сановник был казнен на главном рынке Пекина, а остальным «дарована» казнь через самоубийство.

Цыань тоже протянула недолго — скончалась от пищевого отравления. За несколько часов до смерти Цы Си отправила ей рисовые лепешки... Говорят, накануне императрица неожиданно посетила покои любимой подруги и обнаружила там новорожденного ребенка (несколько месяцев Цы Си не появлялась на людях из-за странной болезни).

ПО ТРУПАМ

Путь к неограниченной власти для Цы Си не был усеян розами. Ей приходилось постоянно воевать с конкурентами, недоброжелателями, и в этой борьбе она не знала жалости. Но это было еще полбеды. Китай второй половины XIX века представлял собой патриархальное государство, закрытое для иностранцев, однако ветер перемен потихоньку менял привычный уклад жизни его жителей. Французы и англичане приезжали сюда торговать и привозили новые идеи.

Изоляция, в условиях которой страна жила в течение многих веков, уходила в прошлое. Цы Си всеми фибрами души противилась переменам, поскольку видела в них угрозу своей безопасности. Императрица была полна решимости сохранить древние традиции феодального Китая и выгнать иностранцев прочь. «Чужеземных дьяволов» запугивали, их лавки сжигали. На сторону пришельцев встало местное население — китайские купцы горели желанием торговать с европейцами.

Цы Си безжалостно расправлялась с неугодными подданными: их вешали, им рубили головы. В Запретном городе недовольные ее самоуправством устроили заговор, однако Цы Си ответила на это быстро и жестко: по ее приказу уничтожили около 500 человек, включая высокопоставленных чиновников. За жестокость китайцы прозвали ее Драконом.

Увлеченная политической борьбой, Цы Си уделяла мало внимания воспитанию сына. Парень рос сам по себе. Его любимым времяпрепровождением было посещение притонов и самых низкопробных кабаков. Когда Цзайчунь достиг совершеннолетия, Цыси признала, что ее регентство закончилось и начинается правление сына. Однако вскоре очень кстати для одержимой владычицы наследник заболел.

В декабре 1874 года он опубликовал сообщение: «Мне повезло в этом месяце заразиться оспой». Через две недели император скончался. Организм, ослабленный венерическими заболеваниями, не смог сопротивляться недугу. Ходили слухи, что к кончине собственного сына Цы Си тоже приложила руку.

В Китае членам императорской семьи перед обедом протирали лицо влажными салфетками, обработанными паром. Это более гигиеничный способ, нежели использование сухих столовых салфеток.

Только если горячим полотенцем провести по лицу больного, покрытому заразной сыпью, а потом приложить к лицу намеченной жертвы, последствия не заставят себя долго ждать. Эту лакейскую процедуру всегда исполнял услужливый евнух. Вот он — простой и безотказный способ убрать с дороги лишнего человека.

ПОСЛЕДНИЙ ИМПЕРАТОР

Правительница сама выбрала преемника — им стал ее четырехлетний племянник Гуансюй. Десять сановников выразили свой протест и поплатились за это жизнью.

Время шло, и будущий император вырос. Оказалось, что у молодого человека на все есть свое мнение, более того, оно часто не совпадало с мнением Цы Си, зато прогрессивные царедворцы.разделяли его. Но Цыси еще была очень сильна. Накануне вторжения японцев в Китай чиновники выделили ей денег из казны на постройку кораблей для морского флота.

Женщина распорядилась ими своеобразно — в окрестностях Пекина отстроила заново разрушенный интервентами в 1860 году летний императорский дворец Ихэюань. О его великолепии слагали легенды, китайцы говорили: «Хотя он создан человеком, красота его подобна Небу».

Императрица обожала свое детище, на все лето уезжала в загородную резиденцию. А когда чиновники попросили ее показать построенные корабли, Цы Си указала на мраморный корабль для увеселений и развлечений и сказала: «Вот мой флот». Китайцы остались без флота, обороноспособность страны упала, и война с японцами была проиграна. Зато одной достопримечательностью в Ихэюане стало больше.

Недовольство Цы Си при дворе росло. Ее верный человек донес ей, что Гуансюй вместе со сторонниками вынашивает планы схватить Цы Си и предать казни. Месть не заставила себя долго ждать: люди императрицы устремились в Запретный город и схватили Гуансюя. От верной гибели императора спасло лишь заступничество европейцев, но остаток своей недолгой жизни он провел под домашним арестом в Запретном городе. А вот его любимая наложница поплатилась жизнью, когда вступилась за Гуансюя.

Сегодня экскурсоводы любят показывать туристам колодец, в котором бедняжку утопили. Другие участники заговора тоже были арестованы и казнены. Цы Си наблюдала за экзекуцией, попивая жасминовый чай. Несладко пришлось и иностранцам, поддерживавшим Гуансюя, — их пачками выдворяли из страны.

Но времена менялись, и иностранные державы стали оказывать на Цы Си сильное давление, ей пришлось смирить гордыню и хитрить.

Летом 1907 года императрица перенесла инсульт. А с 14 на 15 ноября 1908 года в Запретном городе случилось сразу три важных события. Неожиданно скончался 34-летний Гуансюй. Говорят, его отравили. Цы Си назначила наследником малолетнего императора Пу И. А сама скончалась от дизентерии на следующий день.

Китайцы встретили последнюю новость с нескрываемым удовольствием. В 1912 году последнего китайского императора свергли в результате революции, династия Цин пала.

Владимир СТРОГАНОВ

В таком положении оказалась и Лань Кэ – наложница самого низшего пятого ранга, будущая всесильна императрица Цыси, последняя великая правительница из династии Цин.

История жизни той, что возвысила евнуха Ли Ляньина и на протяжении почти полувека железной рукой правила гигантским Китаем, напоминает скорее миф, чем реальную биографию. К концу жизни ее полный официальный титул звучал так: Милосердная, Счастливая, Благодетельная, Милостивая, Главная, Охраняемая, Здоровая, Глубокомысленная, Ясная, Спокойная, Величавая, Верная, Долголетняя, Чтимая, Высочайшая, Мудрая, Возвышенная, Лучезарная.

А в самом начале жизненного пути ее звали Лань Кэ (Нефритовая Орхидея), она происходила из достойной, но обедневшей семьи. Ее отец Хой Чжэн вел полную превратностей жизнь государственного чиновника: он впадал в немилость, возносился высоко благодаря удачному стечению обстоятельств, сидел в тюрьме за растрату, потом нашел новых покровителей…. В конце концов он умер, оставив вдову с дочерью практически без средств к существованию. Лань Кэ слыла красавицей, ее типично маньчжурскую внешность дополнял живой характер. В детские годы она была помолвлена с блестящим молодым человеком, сыном высокопоставленного офицера. Но разорение семьи положило конец этой помолвке, несмотря на то, что Жун Лу продолжал обожать свою избранницу, да и она отвечала ему взаимностью. Пылкая и самолюбивая Лань Кэ приняла решение – взойти на самый верх и облагодетельствовать свою семью, в первую очередь мать. «Когда она отправилась к подругам, ее заметил евнух, – сообщается в «Сказании о тринадцати маньчжурских императорах». – Лань Кэ нарочно постаралась попасться на глаза императорским посланцам…»

Между тем даже попасть в соискательницы являлось непростым делом. В Китае существовало 9 чиновничьих рангов, среди которых 9-й считался самым низшим. Как можно узнать из «Заметок о Цинском дворе», вышедших в Пекине, в конкурсе могли принять участие только дочери чиновников выше третьего ранга. Но и они просеивались сквозь мелкое сито – из знатных девушек отбирались лишь те, у которых восемь иероглифов, обозначающих даты рождения, считались благоприятными. 14 июня 1852 года 60 маньчжурских девушек достойного происхождения предстали перед взором вдовы покойного императора Даогуана. После смотрин гарем пополнили 28 наиболее достойных, среди них оказались младшая сестра покойной жены императора Сяньфэна по имени Ню-хулу (будущая Цыань) и шестнадцатилетняя Лань Кэ (будущая Цыси).

В императорском гареме существовала неизменная табель о рангах: помимо законной жены, одна хуангуй-фэй – Императорская Драгоценная Наложница, две гуйфэй – Драгоценные Наложницы, а дальше – от четырех до 72 обычных наложниц третьего класса – фэй, 84 наложницы четвертого класса – бинь, и остальные – 120 наложниц пятого класса – гуйжэнь… Не обладая особым статусом, Лань Кэ пополнила самую низшую категорию женщин, которые обитали в маленьких домиках в самой дальней части императорского сада. Эти женщины жили скромно: у них было мало прислуги, большую часть времени они занимались рукоделием, изготавливая одежду, обувь и косметику для более удачливых товарок. Впрочем, девственницы имели шанс подняться выше, их имена были написаны на нефритовых жетонах, которые лежали на специальном блюде в покоях императора. Когда правителю хотелось чего-нибудь новенького, он наугад брал жетон с блюда и отдавал евнуху, а чаще просто отдавал приказ привести к нему новую девушку, оставляя евнуху право на выбор кандидатки. Вероятно Лань Кэ смогла заручиться симпатией этой курии, хотя как ей это удалось – история умалчивает. Однако известно, что девушка была бедна, как церковная мышь, так что о подкупе речь не шла.

Орхидею принялись готовить к августейшей ночи. Ее раздели, омыли, умастили благовониями, а потом, не одевая, завернули в покрывало из пуха цапли (цап ля издревле считалась символом чистых намерений, ведь к императору с другими нельзя). Обнажали наложниц также и с целью безопасности: в таком виде она не могла прихватить с собой холодное оружие. Затем наложницу, следуя дворцовому регламенту, доставляли в опочивальню императора. Здесь евнух снимал с нее покрывало и сам удалялся. По правилам имя наложницы записывали в специальную книгу, а также отмечался день и час пребывания наложницы в императорских покоях: таким путем определялась законность рождения ребенка от императора.

Лань Кэ попала в императорскую постель, но… не произвела впечатление на императора. Все закончилось очень быстро – так быстро, что главноуправляющий Палаты важных дел, который ожидал окончания постельной церемонии в соседней комнате, даже не успел крикнуть: «Время пришло!»

Императрица Цыси

Существовал такой обычай: если наложница задерживалась в опочивальне надолго, главный евнух, заботясь о том, чтобы император не перетрудился, обязан был прокричать: «Время пришло!» Не откликнется Сын Неба в первый раз – кричи еще. Не откликнется снова – кричи в третий раз. Ну а на третий раз государь просто обязан был отозваться, как бы ни был увлечен «прогулкой меж золотистых лилий».

Услышав отклик императора, главноуправляющий и евнух входили. Главноуправляющий вставал на колени возле постели и спрашивал: «Оставить или нет?» Вопрос означал, оставить ли в лоне женщины драгоценное семя государя, достойна ли она такого счастья, как понести от Сына Неба. Если ответ был отрицательным, главноуправляющий нажимал на живот женщины так, что все семя драконов выливалось из нее. Если же император велел семя в даме оставить, то в специальный журнал заносилось, что такого-то числа государь осчастливил такую-то, т. е. если зачатие происходило, оно фиксировалось с точностью до часа, что позволяло составить астрологический прогноз.

Ночь с императором не принесла Лань Кэ ничего, кроме простеньких жемчужных сережек – традиционного подарка. Ее поселили на отшибе Запретного двора, в домике, который назывался Тень платанов. Однако Лань Кэ не сдалась и начала кропотливую подготовку ко второй попытке завоевания императора. Каждой императорской наложнице в год полагалось 150 лянов (около 400 долларов по современным меркам) – на украшения и маленькие удовольствия. Лань Кэ делила свои монеты на три горсти: первая уходила на оплату уроков пения, благодаря второй девушка оттачивала каллиграфию и брала уроки живописи, ну а третью (самую увесистую горсть) она отдавала евнуху. По версии некоторых исследователей, этим евнухом мог быть молодой Ли Ляньин, но скорее всего в то время будущий всесильный скопец только начинал свою карьеру во дворце и не был допущен в личные покои императора. Скорее всего деньги орхидеи попадали в кошель одному из младших евнухов, Ши Цину, который был пристрастен к опиуму и которому, конечно, никогда не хватало денег на тайные посещения опие-курильни. Ши Цин не только просвещал юную деву насчет вкусов и предпочтений императора, но даже тайком выводил ее из дворца – Лань Кэ посещала знаменитую городскую куртизанку Сун по прозвищу Слива Мэйхуа. Искушенная женщина обучала ее эротическим приемам. Через два года Лань Кэ была во всеоружии: она безупречно подбирала себе наряды, ее скромный домик был собственноручно расписан изысканными рисунками в традиционном жанре «цветы и птицы», вокруг были разбиты роскошные клумбы. Теперь в дело вновь вступили евнухи: частенько император прогуливался по своему саду, сидя в паланкине. Обычно двое носильщиков выбирали маршрут в центральной части сада, где журчали фонтаны и цвели цветы. Однако евнухи-носильщики вдруг свернули в узкую аллейку между платанами.

Император изумился, обнаружив этот изящный домик-шкатулку на пороге которого стояла красавица в изысканном наряде и негромко, как бы в задумчивости, напевала любовную балладу. Сцена эта была срежиссирована евнухом Ань Дэхаем, предшественником Ляньина, будущим главным евнухом.

Заинтригованный правитель велел опустить носилки и… второе знакомство с повелителем прошло как нельзя более удачно. На сей раз амбициозная дева была во всеоружии: она знала все о вкусах и привычках императора благодаря поддержке евнухов. Ее карьера быстро пошла в гору: практически сразу она была переведена в разряд бинь. Лань Кэ с невероятной скоростью прошла оставшиеся стадии возвышения – фэй, гуйфэй. Она сумела стать отрадой пресыщенного владыки: устраивала маленькие театральные постановки на пьесы собственного сочинения, дарила образчики каллиграфии льстивого содержания и составляла компанию в курении опиума. Лань Кэ была знакома с этим пороком с детства – ее отец был завзятым курильщиком. Однажды она подсмотрела, как наложница подавала ему раскуренную трубку: она положила в нее шарики опиума, потом раскурила и выпускала дым так, что он принимал форму различных животных. Лань Кэ и сама решила научиться этому фокусу. Это ей удалось.

И вот однажды император Сяньфэн, проводя с Орхидеей ночь, предложил ей покурить опиума. Императорская фаворитка сделала это с большим искусством, пуская замысловатые фигуры из дыма. Сын Неба от этого зрелища был в восторге – ничего подобного он ранее не видел.

Она достаточно быстро стала любимой наложницей Сяньфэна и, используя ловкость и ум, обрела значительное влияние на него. Но, увы, ее положение не было устойчивым, в любую минуту император мог предпочесть ей другую. Нужен был план как стать особенной. В дело вновь вступает евнух, Ань Дэхай сделал ставку на Лань Кэ, да по-другому и быть не могло. Дело в том, что благородная императрица Цыань терпеть не могла заносчивых развращенных евнухов и не скрывала своей неприязни. Так вот, именно Цыань стала частью хитроумного плана возвышения Лань Кэ. Бездетная и вечно печальная Цыань нуждалась если не в заботе, то уж точно в участии, в сочувствии, хотя бы в беседе. По закону императрица должна была в течение пяти лет обеспечить Сына Неба наследником, но жена Сяньфэна не беременела. Сяньфэн решил, что Цыань бесплодна, хотя возможно дело было в нем: с юных лет он бражничал, вел разгульный образ жизни и скорее всего болел венерическими заболеваниями. Однако в отсутствии детей всегда винят женщину, и Сяньфэн перестал посещать опочивальню супруги.

В покоях императрицы стояло множество драгоценных фарфоровых ваз. В одну из них подкинули порошок ядовитого корня сыдун. Императрица почувствовала недомогание: глаза слезились, она постоянно чихала. В саду ей стало легче и женщина поняла, что в ее комнатах спрятан яд. Но как его обнаружить? И вот тут-то в дело вступила Лань Кэ. Через евнуха она передала, что происходит из рода знахарей и сможет по запаху определить, где спрятана отрава. Цыань немедленно послала евнуха за наложницей Лань Кэ.

Девушка несколько раз втянула воздух и подвела Цыань к одной из девяти напольных ваз. Императрица расчихалась еще пуще, а Лань Кэ не преминула заметить, что точно такой же запах три недели назад она слышала у дверей в комнаты Императорской Драгоценной Наложницы. Так Цыань заполучила, как она думала, любезную подругу-спасительницу, а Лань Кэ – долгожданный титул. Теперь она была хуангуй-фэй.

---